Сговор остолопов

Миссис Леви была женщиной с интересами и идеями. За годы она успела без остатка отдать себя бриджу, разведению африканских фиалок, Сьюзан и Сандре, гольфу, Майами, Фанни Хёрст [американская писательница, автор сентиментальных романов.] и Хемингуэю, заочному образованию по переписке, парикмахерам, солнцу, изысканному питанию, бальным танцам, а в последнее время — мисс Трикси. Ей всегда приходилось довольствоваться мисс Трикси где-то вдалеке, а это — неудовлетворительные условия для выполнения программы, намеченной в заочном курсе психологии, выпускной экзамен по которому она с треском провалила. Заочная школа даже отказалась поставить ей двойку. Теперь же в игре с увольнением юного идеалиста миссис Леви разыграла свою карту корректно и получила мисс Трикси в ее морщинистой плоти, с козырьком, шлепанцами и всем остальным. Мистер Гонзалес с радостью предоставил помощнику бухгалтера неограниченный отпуск.

— Мисс Трикси, — елейно произнесла миссис Леви. — Проснитесь.

Мисс Трикси приоткрыла один глаз и просипела:

— Я уже на пенсии?

— Нет, милочка.

— Кого? — рявкнула мисс Трикси. — Я думала, что уже на пенсии!

— Мисс Трикси, вы считаете, что стары и устали. Это очень плохо.

— Кто?

— Вы.

— Ох, так и есть. Я очень устала.

— Разве вы не видите? — спросила миссис Леви. — Это все — только у вас в уме. У вас такой возрастной психоз. Вы по-прежнему еще очень привлекательная женщина. Вы должны повторять себе: «Я по-прежнему еще очень привлекательна. Я очень привлекательная женщина.»

Мисс трикси всхрапнула прямо в лакированную прическу миссис Леви.

— Оставь же ее, наконец, в покое, доктор Фрейд, — рассердился мистер Леви, отрываясь от «Спортс Иллюстрейтед». — Мне уже почти хочется, чтобы домой вернулись Сандра и Сьюзан, и ты могла забавляться с ними. Куда девался твой кружок, с которым ты играла в канасту?

— Не смей со мной разговаривать, неудачник. Как я могу играть в канасту, когда тут психопат в беде?

— Психопат? Да у нее старческое слабоумие. По дороге сюда нам пришлось остановиться примерно на тридцати автозаправках. В конце концов, я устал извлекать ее из машины и показывать, где мужской, а где дамский, поэтому я разработал систему. Закон средних чисел. Я поставил на нее деньги, и она показала результат примерно пятьдесят на пятьдесят.

— Не смей мне больше ничего рассказывать, — предостерегла миссис Леви. — Больше ни слова. Как это типично! Позволять этому анально-компульсивному случаю барахтаться самостоятельно!

— А Лоуренс Велк [американский аккордеонист и руководитель оркестра легкой музыки, ведущий популярной развлекательной телевизионной программы «Шоу Лоуренса Велка» (1955-1982).] уже идет? — неожиданно поинтересовалась мисс Трикси.

— Нет, дорогуша. Не волнуйтесь так.

— Но сегодня же суббота.

— Он еще пойдет. Не беспокойтесь. А теперь лучше скажите мне, что вам снится?

— Я сейчас уже не помню.

— Постарайтесь вспомнить, — сказала миссис Леви, делая в своем ежедневнике нечто вроде пометки механическим карандашиком, усыпанным искусственными бриллиантами. — Вы должны постараться, мисс Трикси. Милочка, ваш ум деформирован. Вы — точно калека.

— Я, может быть, и старая, но я не калека, — неистово возопила мисс Трикси.

— Слушай, ты ее расстраиваешь, Флоренс Найтингейл [английская медицинская сестра, в 1854 году во время Крымской войны организовавшая первый отряд полевых медсестер.], — произнес мистер Леви. — Со всеми своими знаниями о психоанализе ты загубишь все, что еще осталось в ее голове. Ей хочется только одного — выйти на пенсию и лечь спать.

— Ты уже загубил себе жизнь, так не губи хотя бы ей. Этот случай на пенсию списать нельзя. Нужно сделать так, чтобы она чувствовала себя желанной, нужной, любимой…

— Так включи же тогда свою проклятую гимнастическую доску и дай ей вздремнуть!

— Мне показалось, что мы договорились доску сюда не впутывать.

— Оставь ее в покое. Оставь ее в покое. Ступай кататься на своем велотренажере.

— Тихо, пожалста! — каркнула мисс Трикси и потерла глаза.

— Перед нею мы должны разговаривать любезно, — прошептала миссис Леви. — Громкие голоса, ссоры только придадут ей неуверенности.

— Согласен. Давай потише. Только убери этот сенильный мешок из моей игровой комнаты.

— Правильно. Думай, как водится, только о себе. Если б только тебя сегодня мог видеть отец. — Аквамариновые веки миссис Леви возделись в ужасе. — Изъеденный молью повеса ищет оттяга.

— Оттяга?