Шафранная мантия. (THE SAFRON ROBE)

Мы смотрели друг на друга и удивлялись, как хорошо этот Учитель понимает нас. Было приятно осознавать, что существует человек, который является человеком. Ему можно было обо всем рассказать, и он мог ответить. Мы думали об индийце и о том, каким надменным он был. Я спросил:

Благородный Мастер, почему некоторые ламы очень жестоки, тогда как другие чрезвычайно отзывчивы и добры?

Учитель улыбнулся и сказал:

— Уже слишком поздно начинать обсуждение этого вопроса. Я обещаю тебе, что мы поговорим об этом позже. Мы поговорим также о пользе и бесполезности религии. Но сегодня, мне кажется, мы уже достаточно поработали. Теперь давайте займемся каждый своим личным делом.

Он поднялся, и все поднялись вслед на ним. Лама увидел, что я замешкался. Он склонился надо мной, обнял меня и помог подняться. Он проделал это так легко и спокойно, словно поступал так всю жизнь.

— Пойдемте, ребята, — сказал он, — я провожу вас, иначе кто-то обязательно споткнется и упадет в темном коридоре, а я не хочу, чтобы кто-нибудь еще повредил себе ноги.

Ученики помчались по коридору, довольные тем, что занятия закончились раньше чем обычно. Перед тем как выйти, Учитель повернулся ко мне и сказал:

— Лобсанг, твой Наставник вернется завтра утром. Я сомневаюсь, что ты увидишь его раньше полудня, потому что он должен будет сделать доклад перед Высочайшим и членами Высшего Совета. Он отправил послание, в котором упоминал о тебе, а Высочайший в ответном послании рассказал ему, что остался очень доволен тобой. Кстати, Лобсанг, твой Наставник везет кое-что для тебя.

Сказав это, он улыбнулся мне, легко похлопал меня по плечу, повернулся и вышел. Некоторое время я стоял, не понимая, чем я понравился Высочайшему. Ведь я был весь изуродован и побит. Кроме того, в глазах других я — причина постоянных неприятностей. Еще мне было очень интересно, что же мой любимый Наставник везет для меня. Я не мог даже предположить, что это могло быть, потому что никогда в жизни не видел подарков, предназначенных лично для меня. Я вышел из класса и столкнулся с входящим уборщиком. Это был старый монах. Он дружески поприветствовал меня и участливо поинтересовался состоянием моих ног. Я сказал, что они потихоньку заживают.

— Я сегодня убирал в той части монастыря, где живут Ламы, и слышал, как они говорили, что Его Святейшество очень доволен тобой.

Я обменялся с ним несколькими словами, помогая зажигать масляные лампы, а затем пустился в путь по коридору. Мне с трудом удалось пройти мимо кухни, но все же я не зашел туда. Я направлялся в один из маленьких храмов. Мне хотелось побыть одному для того, чтобы заняться размышлениями о прошлом и созерцанием будущего.

В монастыре было немного мест уединения для послушника — точнее, челы. Если кто-то из нас был переполнен тоской или не мог справиться со своими проблемами, то единственным местом, где можно было побыть одному, были небольшие храмы, в которых мы прятались за какой-нибудь Священной Фигурой, где никто не мог нас потревожить. Я вошел в тускло освещенный храм. Масляные лампы шипели. Должно быть, кто-то вместе с маслом налил в них воды. Лампы шипели, выпуская клубы черного дыма, который оставлял следы на стенах и на танках.[1]

Я прошел мимо дымящих ламп и, подойдя к своей любимой статуе, сел в ее тени. Вдруг я услышал урчание. Черная голова слегка ткнулась мне в спину, а затем огромные пушистые лапы оказались у меня на коленях. Мурлыкание становилось все громче.

Некоторое время я поиграл с котом, поглаживая его шерсть, потягивая за хвост и трогая уши. Все это время он не переставал мурлыкать. Вскоре его голова склонилась на бок, и он уснул у меня на коленях. Я сложил руки и подумал о всех происшествиях и трудностях моей жизни.

Я размышлял о настоящем, думая, как легко людям говорить банальности о религии, говорить о правилах праведной жизни. Но как непросто быть маленьким мальчиком, который вынужден делать то, чего не хочет, как трудно быть тем, кого готовят к выполнению каких-то непонятных для него задач. Размышляя об этом, я, должно быть, провалился в сон — мы часто спали сидя. Спал старый кот. Спал я. Время шло.

Удлиняющиеся тени становились все темнее. Солнце, пройдя свой путь по небосклону, исчезло за горизонтом. Вскоре из-за горных вершин выглянула луна, и во всех окнах Лхасы зажглись мерцающие масляные лампы. Я и старый кот шали в тени Священной Статуи.

Глава 7 Астральные путешествия

Заброшенный храм — Таинственный кристалл—Богослужение девяти лам — Путешествие в астральный мир — Заблудшие души обретают покой — Меня обнаруживают — Ламы испытывают мои способности — Прогулка сквозь стены