Шаг до любви (СИ)

Москва. Вообще, пожалуй, впервые, так долго сомневался в верности собственного решения. И еще сегодня утром, размышляя относительно прошедшего суда (а времени прошло уже достаточно), не был уверен в необходимости встречи с очаровательной Лерочкой Вешник. Вряд ли та была способна прояснить интересующие его вопросы. С другой же стороны, почему — нет?

Однако до середины дня отвлекли другие дела. Опять же — заехал Арциховский. Было, что обсудить. Благополучно завершился очередной сезон «Перекрестка любви»… Кажется — часть жизни прошла. Кто бы пару лет назад сказал, что женская мыльная опера так затянет… Пошел разговор о третьем, вроде как — завершающем сезоне. Арциховский надеялся, что привычный актерский состав не разбежится. Да и не только о фильме заехал поговорить. Как выяснилось.

— Что у тебя со старшим?

Вопрос прозвучал неожиданно. По крайней мере Константинов удивился вполне искренне, поинтересовавшись:

— А что у меня со старшим?

Впрочем, нет, была одна проблема. И даже догадывался — какая. Только сильно сомневался, что Арциховскому о том следовало знать. Хотя, с другой стороны. Если задает вопросы… Значит, какой-то частью информации, причем — самой точной, обладает.

— Алексей, парень до тебя дозвониться не может, ты трубку не берешь который день, — голос Семёныча зазвучал по-отечески сурово. Впрочем, с ним родной отец так не разговаривал никогда. Вот вообще — никогда. А временами, кажется, и не замечал. — Поссорились, что ли?

— Да так, по одному вопросу не сошлись, — попытался «отмахнуться» Константинов, разливая по чашкам крепкий кофе. Обсуждать проблему с сыном не был готов.

Арциховский с минуту внимательно смотрел на Константинова. Знал он этого человека достаточно хорошо, чтобы всерьез не начать беспокоиться за его окружение. Просто удивительно, как с таким характером смертельных врагов себе не нажил.

— Вопрос этот, случаем, не Рита зовут? — поинтересовался он затем.

— Вот давай без этой ерунды, — попросил Константинов, постаравшись сдержать раздражение в тоне. Уж Арциховский к его проблемам с сыном точно не имел никакого отношения. А высказывать предположения никому не запрещалось.

— Алексей, я же тебя знаю, — и вот сейчас Константинову показалось, что его давний друг-режиссер не просто так пол часа назад появился на пороге его квартиры. Затронутая тема была продумана заблаговременно. — Тоже сам не свой ходишь, — продолжал тем временем Семёныч. — Парень отказывается твой выбор принять?

Выбор… Как точно сказано — выбор… Да нет, он не выбирал. Он — искал. И нашел. Только теперь столкнулся с проблемой, которую не знал, как решить…

— Сам не пойму, что у него за каша в голове, — признался Алексей, присаживаясь за другой край стола, напротив Арциховского. — С одной стороны, слышу о том, что не ему в мой выбор вмешиваться, — продолжал он, выставляя на середину стола сахарницу. — С другой — феерическое шоу устроил несколько дней назад. Если честно, до сих пор не уверен, что получилось разрулить ситуацию. Как снег на голову свалился. Его в Москве в принципе быть не должно было.

— Но игнорирование — не выход, — осторожно заметил Семёныч, дотягиваясь до своей чашки. Кофе он пил много. Кое-кто шутил относительно издержки профессии, а на деле, кажется, просто любил этот бодрящий напиток с замечательным терпким ароматом. — Поговорить не пытался?

— Не готов я пока, Семёныч, — после секундной паузы признался Константинов. Не отвлекаясь от изучения содержимого своей чашки, в своей холодно-спокойной манере продолжая, — Он оскорбил женщину. Неважно, мою, не мою. У него не было на это никакого права. И я не так его воспитывал. Хотя в одном с ним согласен: с Петровой надо было решать раньше.

Возможно, самому себе создавал ненужные проблемы. Но, по-другому, не получалось. Каждый раз, когда на телефоне высвечивалось слово «СЫН», вспоминал его появление вот в этой самой квартире, в которой они сейчас с Арциховским пили кофе. Перед глазами возникал образ Риты и… просто накрывало.

— Кстати, о твоей, — совершенно неожиданно «встрепенулся» Арциховский. — Ты же с Буровой начинаешь работать?

Хотя, вот в данном случае, его не понимали. Никто. С его возможностями и подписаться на съемки у данной личности… Работы месяц, а чуть не пол жизни предстоит отдать в психологическом эквиваленте.

— Да уже начал, — пожав плечами, обронил Константинов, не совсем понимая, к чему заведен разговор. — Вчера окончательно договор согласовали, подписали. До 27 декабря съемки должны завершиться. Озвучка там будет не моя, так что с 28 числа свободен. 29 отыгрываю последний в этом году спектакль, 30 встречаюсь с Никиткой и с чистой совестью в новый год.

И планы на предстоящие новогодние каникулы были серьезные. Вот только делиться оными пока не собирался. Даже с Арциховским. Да и у самого еще оставались некоторые сомнения. Не ко времени вышел конфликт с сыном…