Шаг до любви (СИ)

— Я же просил, — обронил Алексей, на ходу здороваясь с парнем. Хотя, вряд ли не был сейчас тому, в действительности, благодарен. Не придется до дома добираться на перекладных. Впрочем, было еще такси…

— А ты, смотрю, совсем провинциальным жителем становишься, на общественном транспорте сподручнее, — не удержался от иронии Константинов-младший.

В этих словах не было никакого подтекста или оскорбительной тональности. Скорее, действительно, ирония в адрес очередной рабочей командировки отца по городкам их огромной Родины. Впрочем, нет, был один момент. Дмитрий точно знал о городке, куда отец планировал заглянуть не только ради участия в съемках…

— Потише, молодой человек, личного транспорта там, уж поверь, не меньше, — проворчал Алексей, забросив дорожную сумку в багажник машины и занимая пассажирское место рядом с водительским. В качестве пассажира ездил не часто. Как-то более уверенно чувствовал себя за рулем. Дождавшись, пока выедут на проезжую часть, поинтересовался, — Дома как?

— Ты сейчас, извини, спрашиваешь о моем доме или о своем? — полюбопытствовал Дмитрий, на секунду отвлекаясь от дороги. Да, пытался иронизировать, хотя и чувствовал настрой отца. Не самый лучший настрой, что заметил с первых минут встречи.

— Мой дом пока в суде, — вновь без особого энтузиазма обронил Константинов, сосредоточенно наблюдая за убегающим под колеса автомобиля дорожным полотном. Мысли рассыпались, что не позволяло сосредоточиться на самом важном для сегодняшнего дня…

— Так, едем-ка к нам, — решительно заявил Дмитрий, добавив, — А то ты с таким настроем точно в суде окажешься. В лучшем случае — не в качестве обвиняемого. А от твоей Петровой, прости, сейчас всего можно ожидать.

До определенного момента от высказываний в адрес мачехи воздерживался. Для отца та всё же была женой. Уж любимой или нет — значения не имело. Его был выбор. А вот теперь…

— Дима, давай не дури, отвези меня домой… — прервал размышления сына Алексей.

Не привык чувствовать себя беспомощным и… лишним. Оба данных качества не добавляли уверенности. А он не мог себе позволить расслабиться до такой степени, чтобы потерять контроль над собственной жизнью. Слишком много вложено сил в то, кем стал, кто есть на сегодняшний день. И потерять всё только потому, что где-то что-то пошло не так — глупо.

— Исключено, — вот такой категоричности в голосе сына Алексею еще слышать не доводилось и сейчас оказался в растерянности. — Я как-то отца потерять из-за его семейных разборок совсем не хочу, — продолжал тот без тени сомнения в тоне. — У нас сегодня переночуешь. Я с дежурством поменялся, так что, желание будет, поговорим. Расскажешь, как съездил.

— Нормально съездил, — не скрывая своего раздражения, буркнул старший Константинов. От сына ничего подобного не ожидал. До сих пор парень с ним не спорил. И уж решения точно не оспаривал.

— Бать, ну я же не о работе, — Дмитрий всё же решил увести разговор в более безопасное русло. Догадывался, что держит Константинова-старшего в таком напряжении. Самого беспокоил неожиданный перенос заседания практически на месяц. Но для него Никитка всего лишь младший брат. А вот для отца… — Свою успел увидеть? — поинтересовался он, прерывая собственные размышления. Сегодня отцу поддержка нужна, а не еще одна утопия в его лице.

— Да успел…

Еще одна странность. Несколько месяцев назад, да какое месяцев — дней назад, как раз перед самым отлетом, виделись. Константинов был полон оптимизма и планов. Правда, всего не раскрывал, но, как понял тогда Дмитрий, собирался уделить своей пассии максимум внимания и, по возможности, разобраться с её труднообъяснимыми фобиями…

— Что-то оптимизма поубавилось по сравнению с летом, — не удержался от замечания, правда тон постарался всё же выдержать с налетом иронии. — Все нормально? Или поругались?

— Не дождешься, — в голосе Алексея послышалась привычная окружающим самоуверенность. — Да нет, Дим, всё нормально, — продолжал он, действительно, более оптимистично. — Просто никак со всеми этими проблемами с её непонятным прошлым разобраться нет времени.

— Уверен, что серьезное прошлое? — Димка решил, по крайней мере — пока, поддержать тему о неизвестной ему пассии отца. Во всяком случае, Константинова хотя бы пессимистический настрой на время оставил. — Может, играет? — высказал он предположение. — Знаешь, эти уловки, по совету психологов.

— Не игра там, Дима, — с уверенностью возразил Алексей, наконец переведя взгляд с дорожного полотна на сына. — Вот какой-то урод с ней, по всей видимости, однажды, действительно, поиграл. Она как та улитка из своего домика боится высунуться. Знаешь, как сама себя назвала? Одна большая глыба льда.

Над этим её определением собственного состояния размышлял сегодня пол ночи, пытаясь найти хоть какое-то логическое объяснение. И в голову ничего подходящего не приходило. Хотя, с другой стороны, учитывая собственное психологическое состояние…