Шаг до трибунала

Старший лейтенант забрался в кабину пилотов, потянул на себя неподвижное тело одного из них, скинул с него мешающий шлемофон. Он тут же передал беднягу в протянутые руки бойцов, подбежавших к нему. Федор чуть посторонился, пропустил мимо себя Скобелева, забравшегося в кабину, указал ему рукой на второго вертолетчика, лежавшего в бессознательном состоянии, а сам полез дальше, в салон.

Стоны солдат, свалившихся в кучу на нижней стороне упавшего вертолета, кровь на их руках и лицах заставили его остановиться и остолбенеть. Однако Москалев тут же спохватился, ухватил за пояс бойца, лежавшего к нему ближе других, и потащил его назад, в кабину пилотов. Но кто-то ткнулся ему в спину и отобрал у него раненого.

Федор потерял равновесие, завалился на спину, ударился обо что-то твердое. Солдаты, пролезшие в салон, стали передавать друг другу тела раненых бойцов, а Москалев все никак не мог понять, что с ним происходит. Воздуха не хватало, голова шла кругом. Его тянуло на рвоту.

Чья-то сильная рука ухватила Федора за локоть и потянула его из салона вертолета. Вскоре он оказался на свежем воздухе и стал потихоньку приходить в себя.

– Все, хватит! – буркнул Москалев, оттолкнул чьи-то руки и пополз от вертолета.

Кто-то что-то ему говорил, но старший лейтенант отмахивался. Он понимал, что солдаты сейчас хотят засунуть его в вертолет вместе с ранеными. Но он не ранен, а просто наглотался горячего дыма, от которого чуть не потерял сознание. У него до сих пор сильно першило в горле.

– Вы не ранены? – спросил кто-то.

Федор в ответ помотал головой, ухватился за руку бойца и встал на ноги. Он прикрыл рукой лицо, в которое бил сильный напор воздуха от винтов вертолета, стоявшего рядом, согнулся и побежал от него подальше.

Вскоре «восьмерка» оторвалась от земли, поднимая во все стороны ураган пыли. Москалев упал вниз лицом, лежал и ждал, когда она улетит.

Бойцы окружили своего командира.

Когда все вокруг успокоилось, Гога спросил его:

– Товарищ старший лейтенант, у вас все нормально?

– Да, уже лучше. Я наглотался дыма, – ответил он, сплюнул густую слюну, нащупал на боку флягу и попытался вытащить ее из чехла, прикрепленного к ремню.

Снова кто-то из солдат, стоявших рядом с ним, помог ему вытащить ее и открыл крышку.

Федор припал губами к горлышку и не мог остановиться до тех пор, пока вода не смыла горькую слюну с языка.

– Командир роты жив? – спросил он.

– Не знаю, – ответил Скобелев. – Я когда его тащил, он как мешок был.

– А остальные?

– Не знаю, стонали, кто-то без сознания был, – быстро проговорил сержант Скриталев. – Надеюсь, что живы. Сильно побились. А ваше лицо все в крови. Вы не ранены?

– Нет, – ответил Москалев и принялся ощупывать руками сперва лицо, а потом и всю голову. – Просто надышался дыма и чьей-то кровью испачкался. Все, работаем. Откуда духи стреляли по вертолету?

– По-моему, из виноградника и с сопки, – сказал Скриталев.

– Я духов видел, – проговорил Гога. – Скорее всего, тех самых, которые и стреляли по вертолету. Вон там они были. – Он показал на небольшой пригорок. – На той сопке.

Федор взглянул в ту сторону, куда указывал солдат, нашел глазами сержанта Скриталева и скомандовал:

– За мной!

Старший лейтенант быстро встал на ноги, снял автомат, заброшенный за спину, и побежал к кустарнику, разросшемуся слева от сопки. Через минуту за его спиной грохнул взрыв.

Москалев обернулся и упал на землю. Тут же залегли и все его бойцы.

– Скорее всего, духи из гранатомета по вертолету шмальнули! – сказал Шершнев, лежавший рядом со старшим лейтенантом. – Ничего себе!.. Как же вовремя мы от него ушли.

Прикрываясь черно-коричневой дымовой завесой, стелющейся по земле от горевшего вертолета, Федор побежал в сторону разросшихся кустарников. Он спрятался в них и ползком двинулся дальше. Старший лейтенант постепенно приближался к небольшой сопке, на которой предположительно и находилась группа душманов.

Он не ошибся. Их было пять человек. Духи лежали и сидели на холме и наблюдали за двумя вертолетами, приближающимися к ним с восточной стороны горизонта, покрытой черным дымом.

Где-то впереди, в винограднике, заработал крупнокалиберный пулемет.

Забыв о боли в висках, Федор шепотом скомандовал:

– Гога, Шерш, Скрип, убираете трех духов, начиная слева. Тохир, Лукьянцев, вы тех, что справа. Целься!..

Неожиданно из виноградника выскочили несколько моджахедов. Они что-то кричали душманам, расположившимся на бугре.

– Стоп! – приказал Москалев. – О чем они, Тохир?

– Они говорят этим пятерым, что всем им нужно идти к дороге, на помощь своим.

– Понял. Каплин, мы с тобой работаем по новичкам. Целься! Огонь!

Ударили хлесткие автоматные очереди.

«Ми-24» на бреющем полете быстро приближался к бугорку, с которого кубарем скатывались убитые душманы.

– Вжаться! – крикнул Москалев своим бойцам, вдавливаясь головой в землю и прикрывая ее руками.

«Крокодил» прошел прямо над ними, поднял пыль с сухой травой, глиной и камушками, секущими кожу на ладонях.

Когда вертушка ушла, Москалев немножко приподнялся над землей, посмотрел на своих таджиков и махнул им рукой. Мол, следуйте за мной.