Шаг к убийству

Уайт поискал глазами Филиппа и сделал ему знак подойти.

— В котором часу, вы говорите, слышали крик?

— Между половиной третьего и тремя, сэр.

— Он доносился со стороны пирса?

— Трудно сказать. Я уже говорил, это был скорее стон или мольба.

— Мольба?

— Да, сэр, мольба или всхлипывание.

— Можете описать точнее?

— Мне показалось, будто кто-то зовет на помощь. И этот зов прервали…

— Но звуки-то доносились извне?

— Абсолютно, сэр. Если бы я услышал такие звуки в доме, я бы наверняка бросился выяснять их причину. Кстати, эти два господина тоже должны были слышать их.

— Почему вы не спали в столь поздний час?

Дворецкий смущенно улыбнулся.

— Как вы помните, опознание трупа производилось довольно поздно, и мы пришли домой уже во втором часу ночи. Пока мы приготовили с Селестой ужин и обслужили господ, было уже почти пол- третьего.

— Селеста помогала вам обслуживать?

— Да, сэр.

— И потом вы оба вернулись на кухню?

— Да, сэр.

— Значит, вы были последним человеком, который видел ее живой?

— Нет, сэр. — Улыбка из смущенной превратилась в насмешли- ’ вую. — Последним ее видел убийца, насколько я разбираюсь в таких вещах. У Селесты была привычка выкуривать сигарету на пирсе перед сном. Она часто говорила, что Флорида — напоминает ей Южную Францию.

— И вчера ночью она тоже пошла покурить?

— Полагаю, что да, сэр.

Камден раздраженно бросил:

— О боже ты мой, шериф! Да оставьте вы Филиппа в покое! У него наверняка не было никаких причин убивать Селесту.

Шериф примирительно посмотрел на Камдена своими блеклыми голубыми глазами.

— А у кого могла быть такая причина? — неожиданно спросил он.

— Откуда мне знать?

Джилмор закончил обследование трупа и пополоскал руки в воде.

— Насколько позволяет сделать выводы такое поверхностное обследование, убийца нанес только один удар. Нож вошел слева в спину, в область сердца, по самую рукоятку. Но я тем не менее попрошу дока Генри сделать вскрытие.

— Так, так, Джон. — Уайт, который до этого весьма спокойно сидел на корточках перед трупом, медленно поднялся. — О, мистер Камден, пока не забыл! У меня еще один вопрос…

— Да?

— Ваша жена была довольно богатой женщиной, не так ли?

— Даже очень богатой.

— Все деньги принадлежали ей?

Камден погладил себя по лицу.

— Да, ей.

— И вы являетесь ее наследником?

— К сожалению, нет.

— Почему же? У нее что, есть дети?

— Нет. Но я был настолько глуп, что подписал перед нашей женитьбой контракт. Согласно, ему, я получаю после ее смерти только двадцать пять тысяч долларов, драгоценности и владение во Флориде.

«Только!» — со злостью подумал Эймс. До этого'он наблюдал за Кеном, который все еще нырял, выискивая нож. Теперь он повернулся и окинул взором огромный участок с громадной виллой на нем. Этот участок наверняка стоит полсотни тысяч долларов, кольцо с бриллиантом на руке миссис Камден стоило восемнадцать. Плюс еще двадцать пять наличными. Камден не имел права жаловаться. Даже если учесть налоги, которые он должен выплатить, смерть супруги принесет ему как минимум девяносто тысяч долларов. На эти деньги он может позволить себе жить не бедствуя.

— «Только!» — в унисон повторила Мэри Лоу и уставилась на Камдена широко раскрытыми глазами.

— Да, действительно не повезло, — пробормотал шериф сочувственно. — А кто наследует остальное?

— Акционеры фирмы «Камден и К°», — злобно бросил опечаленный вдовец.

Феррис шагнул к ним поближе и кивнул головой.

— Понимаете, шериф, Элен была очень тесно связана с фирмой. Она начинала на пустом месте и упорным, тяжелым трудом создала такое производство, которое приносит теперь в год много миллионов. Она всегда хотела, чтобы это производство продолжало так же работать и когда ее не станет. Нечто вроде символического монумента. Как-никак, а фирма ведь носит ее имя.

— Понимаю.

— Элен была своевольной, непоследовательной и импульсивной, но в то же время очень деловой женщиной. Никто не знает ее лучше меня — ведь я был управляющим ее делами в течение пятнадцати лет… Ее страт хование жизни на четверть миллиона долларов тоже связано с фирмой.

Прокурор Кели тихо присвистнул.

— Вот уж никогда бы не подумал, что в косметические средства можно вложить столько денег!

— И тем не менее! — Феррис сухо усмехнулся. — Тщеславие женщины — всегда хороший бизнес. Некрасивые хотят быть красивыми, а красивые — еще красивее.

Шериф посмотрел на мертвую девушку. Потом резко взглянул на Камдена.

— По-моему, вы как раз гуляли на пирсе между двумя и тремя ночи, не так ли?

Лицо Камдена покрылось красными пятнами.

— О, Боже! — раздраженно воскликнул он. — Только этого мне не хватало!

— Успокойся, Хэл, — умиротворенно сказал Феррис. — Когда я вчера вечером при опознании трупа наблюдал, как шериф сравнивал живую Селесту с мертвой Элен, я ожидал нечто подобное. Мне кажется, я знаю, о чем думает шериф.

— Он думает? — презрительно фыркнул Камден.

Шериф Уайт покусывал свой длинный седой ус.

— Очень интересно узнать, конселор, о чем же я думал?