Шаг навстречу тьме

Увы, новости этого дня были еще впереди. После череды допросов Кольсу было предъявлено обвинение и назначено первое судебное слушание. Оно должно было состояться уже через пару дней. Я понимал, что нас туда не пустят. А может, наоборот? Надо ведь убедить людей, что Кольс — убийца, поэтому стоит сделать слушание открытым. И что делать? Как быть? В том, что попробую проникнуть в зал суда, я даже не сомневался. Что ж, послушаем, тогда и будем решать. Оставалось надеяться, что больше никто не пострадает.

Глава 25

Накануне первого слушания по делу об убийстве Мари я возвращался в «Черную звезду» в дурном настроении. Подопечные, навязанные Стерном, тут же попытались вызвать меня на бой за ступень. Пришлось показать им, что не стоит связаться. А тут едва вышел из светлой академии, как кучер протянул мне конверт. Письмо от отца? Наверное, хочет сообщить, что они благополучно добрались до Вейрана и собираются возвращаться домой. Я сел в экипаж и распечатал конверт. Писал определенно отец. Чтобы это понять, не надо было ни смотреть на подпись, ни на почерк. Его выдавали сухие рубленые фразы.

«Сын мой, сообщаю, что мы добрались до нашего поместья. Похороны прошли успешно. – Было бы странно, если бы не успешно, подумал я. – Вынужден сообщить, что здоровье мое резко ухудшилось, и прошу тебя немедленно приехать в Вейран. Прилагаю письма для твоих наставников, чтобы никто тебя не задерживал. Грегори Вейран».

Приехать? Сам перед отъездом разглагольствовал, как для меня важно оставаться в столице. Нет, до отца неведомым образом дошли вести, что кто-то убивает неинициированных магов, и он боится потерять единственного наследника. Я перевернул лист и написал: «Приехать не могу», запечатал обратно в конверт и передал кучеру прежде, чем скрыться в «Черной звезде». Поднялся в свою комнату, открыл дверь и оценил картину. Эд лежал на полу, раскинув руки в стороны, мокрый как мышь.

– Это что такое? – спросил я, нависая над ним. – Тебе дурно, что ли?

– Неа. – Рейдес мотнул головой, разжал руку и показал мне звезду-пропуск. – Я получил ее, Виктор!

– Что? – уставился на звездочку. – Но как?

– Победил директора Стерна, – захихикал Эд. Видимо, от переизбытка эмоций. – Я победил его! Юху!

Я схватил приятеля и рывком поставил на ноги. Понятно, близок к магическому истощению. Стерн — крепкий орешек, и если Эд его расколол, честь ему и хвала.

– И как же тебе удалось положить на лопатки директора? – поинтересовался, когда Эд просмеялся.

– Как, как? Твое зеркальце помогло. Я во время боя вытащил осколок… Помнишь, который мы вшивали для боя за ступень? И знаешь, что случилось?

– Не узнаю, пока ты мне не скажешь.

– Зеркало отразило заклинание! Его же заклинание в него самого!

И Эд снова рассмеялся, а я представил себе лицо директора Стерна, который пострадал от своей же магии, и даже настроение улучшилось.

– Занятно! – Хлопнул Эда по плечу. – Молодчина, дружище. Так что, пойдешь завтра со мной на слушание?

– А то! Если, конечно, Стерн не поставит дополнительную тренировку. Во сколько оно?

– В два.

Эд кивнул. Да, завтра в гимназии был выходной день, когда не ставили лекции, но могли назначить дополнительные тренировки. Так что мы были почти свободны, и ничто не мешало понаблюдать за работой правосудия.

– Разбудишь — убью, – пообещал Эд и, кажется, мгновенно уснул, а мне вот, как назло, спать не хотелось, поэтому до полуночи просидел в библиотеке. В книгах нашел еще несколько примеров применения зеркальной магии, выписал в отдельную тетрадь, но применять не рискнул — а вдруг Эд проснется и действительно решит от меня избавиться? Пришлось ложиться.

Зато утром я в кои-то веки чувствовал себя отдохнувшим. Ко всему со временем привыкаешь. Так и я привык к нагрузкам, а вот к недостатку сна оказалось сложнее. Эда уже не было в комнате. Значит, он подскочил еще раньше и куда-то умчался. Что ж, где бы он ни находился, в столовой объявится.

Так и случилось. Мы позавтракали и разошлись на тренировки, чтобы в начале первого выехать из «Черной звезды». Пропуск Эда сработал как надо, никто не останавливал нас, и времени было достаточно, чтобы заехать за Анжи. Поэтому в половине второго мы втроем сидели в зале заседаний. К счастью, я оказался прав: был открыт публичный доступ, чтобы успокоить общественность, и никто не спрашивал, что мы здесь делаем.

– Мне страшно, – шептала Анжела, крепче сжимая мою руку. Она казалась слишком напряженной, да и я чувствовал себя не лучше. Эд же с любопытством осматривался по сторонам.

– Забавное место, – сказал он.

– Чем это? – поинтересовался я.

– Люди приходят сюда, чтобы поглазеть на правосудие, при этом думают, что им никогда не придется поменяться местами с обвиняемым. И иногда ошибаются.

– Да ты философ, приятель, – усмехнулся я в ответ на его речи. – Но ты прав. Никогда не знаешь, в чем тебя могут обвинить.

– Надеюсь, меня минует эта участь.