Шаг навстречу тьме

– Ты прав, хочется. Но все равно как-то неспокойно. Ты будь осторожен, дружище. Это мы не выглядываем из «Черной звезды», а ты-то все время на виду.

– Буду, – пообещал ему.

– Кстати, ты уже решил, кого пригласишь на зимний бал? – Было заметно, что Эду очень хочется сменить тему.

– Решил, – улыбнулся ему. – Я приглашу Анжелу.

– Что? – Приятель уставился на меня. – Каким это образом?

– Разве ты не займешь мне свой пропуск?

– Займу, но…

– Маска, Эд. Я зачарую для нее маску, только чтобы скрывала не так внешность, как магию. Никого другого я приглашать не хочу. Если Анжи откажется, и сам не пойду.

– Сумасшедший, – прошептал Рейдес.

– Еще какой! – усмехнулся я. – Но думаю, что все получится. Ей тоже любопытно будет увидеть темную гимназию, а поймают так поймают. Если меня до сих пор не исключили, то и теперь не станут. Тем более за такую мелочь.

– Играешь с огнем, дружище.

– А что мне остается делать? Если всю жизнь придерживаться правил, можно умереть со скуки. А итог будет все равно один.

– Ты прав, Виктор. Ты, как всегда, прав.

Наконец мы вошли в знакомые ворота. На этот раз меня не мучила бессонница. Я наскоро вымылся, лег и сразу уснул. Утром мир не сдвинулся с места, не переменились полюса. Пары прошли своим чередом, даже без сюрпризов со стороны любимого директора. После обеда я поехал в светлую академию и уже шел к воротам, когда меня окликнул знакомый голос:

– Виктор!

Обернулся, прекрасно зная, кого увижу. Кольс стоял так, чтобы его сложно было заметить. Ждал меня. Выглядел он скверно. Лицо приобрело землистый оттенок, и на нем, казалось, остались только глаза. Но зато жив и свободен, это уже достойно радости.

– Здравствуй, – протянул ему руку.

– Здравствуй, – бледно улыбнулся он.

– Гляжу, тебя выпустили?

– Да. – Кольс смотрел куда-то мимо меня. – Месье Тайлен рассказал, что это вы с Анжи нашли убийцу и вытащили меня. Спасибо.

– Не за что. Мы хотели, чтобы убийца Мари заплатил за это. Так что дело не только в тебе.

Пусть не думает, что я решил за него вступиться.

– Я знаю. – Кольс наконец-то посмотрел на меня. – Если бы не вы, завтра я бы умер.

– Но ты жив и будешь жить. Так что не думай о дурном. Ты не на занятия?

– Нет. Ректор дал мне неделю отпуска. На поправку здоровья. – Кольс тихо рассмеялся. Да уж, вот душевное здоровье ему точно надо поправлять. – Еще раз спасибо. И Анжеле тоже. Увидимся через неделю, Виктор.

– Да. Не вешай нос, Натан. Жизнь продолжается, и тебе надо жить за двоих. До встречи.

И пошел к академии. Весь день слова Кольса не шли из головы. Не представляю, что бы чувствовал на его месте, и надеялся, что никогда на нем не окажусь. Анжи тоже была непривычно молчаливой. Она больше смотрела в окно, спросила только, не было ли проблем в гимназии из-за нашей отлучки. Я рассказал ей о встрече с Кольсом, и мы снова замолчали. Нам обоим надо было это переосмыслить и пережить. Лекции закончились. Я привычно проводил Анжи до общежития.

– До завтра, Виктор, – сказала она, огляделась по сторонам и украдкой поцеловала меня в щеку.

– До завтра, любовь моя, – ответил я ей и зашагал прочь. Привычно сел в экипаж и уставился в окно. Столицу укутал белый снег. Еще утром его почти не было, а сейчас вот он, хрустит под ногами прохожих. И все белым-бело.

Отвлекшись, я не сразу заметил, что экипаж свернул не туда.

– Сэм! – окликнул кучера. – Что происходит?

Только мне никто не ответил. Я рванул дверцу и понял, что она заперта снаружи. Ничего, что мне какие-то замки? Ударил по ней заклинанием, разнося в щепки, выпрыгнул и покатился по снегу. Вдруг сильная боль пронзила грудь и голову. Последним, что я видел, был белый до слепоты снег.

Глава 27

Я не чувствовал собственного тела, и это было страшно. Ощущал только, что вроде как жив, дышу и существую. Вокруг меня была тьма. Настолько плотная, что ее можно было резать ножом. Пытался сказать что-то, но звуки тонули. Что происходит? Вдруг в полнейшей тишине послышался инородный звук. Это были чьи-то шаги, и они приближались. Знакомая фигура в сером балахоне опустилась передо мной на колени, и только сейчас я понял, что на чем-то сижу. Кажется, на валуне.

– Ты что это, надумал умереть? – улыбнулась незнакомка, которая и раньше приходила ко мне во сне. – Ай-ай-ай, мальчик. Нехорошо. Ты мне еще нужен.

Она провела пальцем по моим губам, а затем меня будто выдернуло из воды за волосы. Я глубоко вдохнул воздух и поморщился от боли. Тьма! Чем это так меня приложило? Такое чувство, будто тело сначала разделили на куски, а затем сшили абы как, и теперь каждый стежок болит.

Я открыл глаза. Пошевелил губами, но не мог даже сипеть. Закрыл снова, уплывая в сон. На этот раз без сновидений. В следующий раз проснулся оттого, что рядом кто-то плачет, и этот кто-то подозрительно напоминал Анжи.

– Виктор, пожалуйста, – касались лица мягкие теплые пальчики. – Не оставляй меня! Милый мой, родной, любимый, только не оставляй.