Шаг сквозь туман. Дилогия

Ждать пришлось недолго. Из-за поворота появился состав. Впереди паровоза была прицеплена открытая платформа с мешками, уложенными по периметру. За мешками укрылись солдаты. Пулемёты уставились стволами в сторону леса. Когда платформа и паровоз проехали вперёд, Семён повернул ручку, и раздался взрыв. Вагоны и платформы, наезжая друг на друга, с грохотом скатывались под откос. Кричали раненые, раздались выстрелы. В целом картину представляла собой иллюстрацию к всемирной катастрофе. Я, перепуганная и несчастная, с ужасом смотрела на весь этот ужас.

-Всё, пошли, пока нас не заметили, а то поздно будет.

Ползком скрылись за деревьями, и лишь только когда нас невозможно было разглядеть с железнодорожного полотна, встали на ноги и последовали в глубь леса. Шли довольно долго, но, в конце концов, вышли к партизанскому лагерю, представлявшему из себя полуподземный городок, состоявший по большей части из землянок.

-Иди пока к женщинам. Командир тебя после позовёт,- показал Семён на одну из землянок, над которой вился едва заметный дымок. Я заметила, что в стороне над костром висел большой чан, в котором растопляли снег. Мне объяснили, что сегодня как раз банный день, вот снег и топят, чтобы воды побольше было. Как наберут достаточно, мужики пойдут мыться, опосля и женщины.

-Ты, это, давай иди, неча по сторонам глазеть, - велела одна из женщин. Я вошла в землянку, и тут же глаза заслезились от дыма, который несмотря на наличие трубы, находил в печке лазейки и с удовольствием вился под потолком. Землянка была небольшой, всего человек на пять-шесть, но сейчас в ней находилась всего одна женщина, лежавшая на топчане неподалёку от печки.

- Простыла я чегой-то, - хрипло пробормотала она.

Обстановка в землянке была более, чем скромной. Вдоль стен разместились грубо сколоченные лежаки, покрытые соломой и застеленные солдатскими одеялами. В центре стоял самодельный стол, на нем виднелось несколько алюминиевых кружек, на печке кипел чайник.

-Налей кипяточку,- попросила меня больная, - моя кружка вон, с красной отметиной.

Я выполнила её просьбу и присела на ящик, служивший стулом.

-А где все остальные, - полюбопытствовала я.

-Так на работе все и заняты, - просипела женщина, протянув пустую кружку, - кто чем. Одни воду для бани греют, другие грязное бельё кипятят, третьи кашеварят. Одна я, вишь, бездельничаю. А ты-то как к нам попала?

Пришлось повторить всё то, что я рассказала партизанам при встрече.

-А по профессии, ты кто? – поинтересовалась больная.

-Художница, - коротко ответила я.

-Художница, значица! А чего рисуешь?

-Да всё помаленьку, а в основном портреты.

-А не врёшь?- засомневалась женщина.

-А зачем?

-Живёшь-то чем? Неуж картинками своими?

-Ими самыми на жизнь и зарабатываю.

Меня не возмутили и не озадачили её вопросы. В моё время женщина- художница выглядела экзотической белой вороной. Очень немногие из них добивались успеха. Вероятно и здесь такое же отношение к живописцам.

Всем кажется - что это за труд намалевать картинку да денег за неё получить? И я так смогу. Название профессии «художник», по мнению подобных людей, происходило от слова «худо». Значит, человек больной, если ничем другим заниматься не может.

Наш диалог был прерван появлением пожилого мужчины.

-Эй, новенькая, пошли, командир кличет.

Я последовала за своим провожатым, который и отвёл меня в такую же землянку, где можно было топор вешать - так там было накурено.

-Проходи, чего встала?- распорядился мужчина лет сорока – сорока пяти, оказавшийся командиром партизанского отряда.

-Ну, давай рассказывай.

-О чём рассказывать?- растерялась я.

-Сама не понимаешь?

-Вроде ничего плохого совершить ещё не успела.

-Ты, это, дурочкой-то не прикидывайся, а давай по порядку говори, как здесь очутилась и зачем к нам в отряд шла?

От такой постановки вопроса у меня чуть глаза на лоб не вылезли. Я ни сном, ни духом не помышляла, чтобы в отряд попасть, а тут на тебе, - зачем к ним шла!?

Пришлось ещё раз повторить придуманную мной версию.

-Чувствую, что врёшь! – рассердился командир, - бывал я в Ивановке, а тебя там не встречал. Говоришь, жила там? У кого?

-Ничего я такого не говорила!- возмущённо парировала я.

-Как же не говорила? Только что сказала, что жила в Ивановке!- злорадно напомнил мужчина, вероятно, видевший во мне немецкую шпионку.

-Ещё раз повторяю, что была в гостях в Ивановке, когда появились немцы. И только благодаря тому, что мы их вовремя заметили, нам удалось спастись.

Потом ушли на хутор, там и остались. Днём хозяйка с кумом ушли, а я осталась ждать своих подруг, которых потеряла во время бомбёжки пассажирского эшелона. Утром следующего дня немцы до хутора добрались и дом сожгли. Я в это время за дровами ходила, вот и удалось спастись.

-Как говоришь, звали хозяйку хутора? Мария что ли?- глядя мне прямо в глаза, спросил командир.

-Да нет, не Мария. Аглая.

Мужчина облегчённо вздохнул.