Шаг в новый мир (СИ)

Наш диалог иссяк. А мужчины за столом рассматривали меня с интересом естествоиспытателей. Я очнулась и обратилась к наследнику: — Господин Верихов, от господина ректора я слышала упоминание о дороге, которая соединит столицу и Ахтык и пройдёт через мои земли тоже. Например, у нас в стране крупные магистрали строили для удобства управления, для заселения пустующих земель, для сокращения времени перемещения. В конечном итоге, всегда для объединения страны, укрепления централизованной власти, борьбы с местничеством.

— Ровно для того же, Кира. — Ответил наследник. — Но, я поражён вашим пониманием ситуации. Это ценно. И я хотел предложить проехать по местам предполагаемой магистрали.

Отлично, подумала я. От Ахтыка до места выхода гномьих штолен совсем рядом. Надо послать Ефиму весть.

На обед все перешли в небольшую столовую. И я была рада, так как не испытывала желания встречаться с придворными. За столом мужчины делились впечатлениями о нашем мире. Прохор участия в беседе не принимал и время от времени что-то чертил и писал в небольшой записной книжке. Пётр, севший рядом со мной, наоборот, сыпал шутками, комплементами и всячески старался угодить. Но, я не обращала на это внимание.

А после обеда мы вернулись к теме дороги, и я рассказала наследнику, что видела у гномов рельсы и вагонетки, на которых перевозят руду.

— А почему в вашем мире нет железнодорожного сообщения? Ведь, оно выгодно и дёшево.

— Во-первых, на начале строительства оно очень даже дорого.

— Во-вторых, наши земли за Камнем (Наши Уральские горы) имеют статус автономных провинций. Вы, правильно уловили Кира: они всегда хотели отделиться. Но, там расположена большая часть имперской армии. И этот факт останавливает горячие головы.

— В третьих, для строительства магистрали необходимо много металла, развитое металлургическое производство. Мы пока к этому не готовы, честно говоря. Но, если возникнет идея мощного магического двигателя, а не как у вас уголь или дизель, как ты назвала, то мы подумаем. А губить природу нашего мира ради призрачной выгоды на 50-100 лет, мы не намерены.

Вот, что значит разница в подходах, подумала я. Для них природа — живой и равноправный организм, как и разумные существа. На этом меня отпустили и я отправилась в предоставленные мне покои. Прохор проводил меня взглядом, но не тронулся с места.

— А раньше бы, обязательно проводил, — нелогично подумала я и отвернулась, делая вид, что мне всё равно.

* * *

Ещё дня два-три мы были заняты просмотром картинок нашего мира. Я постаралась вспомнить и показать разные сферы нашей жизни. Мужчины увидели меня в садике (Прохор улыбнулся, а Пётр заржал), в школе, в универе. На работе, на море в купальнике (у Петра глазки округлились, а Прохор покраснел). В клубе, в музее, в театре. На теплоходе, в турпоходе по Алтаю. В кино, цирке. Всё вызывало у них сильнейший интерес. Хотя, многое из того, что они видели здесь уже присутствовало. И всё-таки, разница в жизненном укладе, в отношении к природе и обществу, была огромной. Кажется, они даже поняли, насколько трудно мне пришлось в первый период.

А потом, наследник вдруг засобирался в путь. Мне разрешили съездить домой и взять нужные вещи. Я же хотела позвать с собой Соню и спросила разрешения у наследника. — Почему нет, — ответил он. — Если сама поедет, то я не против. Разговор этот происходил, когда все уже разошлись, и о присутствии Сони не предполагали.

Поэтому, утром мне интересно было наблюдать реакцию мужчин. Прохор же, обратил внимание на ботинок, который я несла в небольшой корзинке, и мимолётно улыбнулся. Почему-то сейчас, эти незначительные знаки доброго внимания, стали мне очень дороги. Вот, уж поистине: что имеем не храним… Что мне стоило выслушать Прохора, но обида в тот момент оказалась сильнее. М-да…

Кроме нас, с нами отправился отряд императорской гвардии и несколько человек из тайной канцелярии. Меня это мало волновало. В Ахтыке я надеялась отстать от нашей большой компании и уйти в Подгорное королевство. Известие Ефиму Демьян отправил.

Мы с Соней путешествовали в карете. Мужчины — верхом. До Ахтыка — 200 вёрст, мы с Соней проговорили, делясь новостями и впечатлениями, накопившимися пока мы не виделись. Я узнала, что Игнатий расстался со своей подругой. Причём открыто выразил ей своё недовольство. Магистр Фомин тоже на грани расставания. Но, там дело осложняется тем, что его подруга выдвинула ультиматум: десять тысяч золотых рубов за каждый год их связи. А они встречались несколько лет. Родители Фомина молчат, хотя, говорят, что министр уже готов использовать служебное положение. Анна рвёт и мечет. А вот почему Владана не боится гнева министра, мне было непонятно. И я прямо спросила об этом Соню.

— Они никого не боятся, — ответила подруга, — Они — крупнейшие промышленники в империи. И сейчас, наверное, точно отсюда уедут, как только завершится история с дочерью. А слухов и сплетен они не боятся тоже, так как сами их и распускают. Создают себе известность. Для них эта ситуация — не позор, а способ ещё раз напомнить о себе.