Шаг в сторону

– Вы, Алексей, зря ерничаете, само наше представление о жизни крайне примитивно. Люди приезжают в это место очень давно; само нахождение здесь, общение с этими людьми, приобщение к их культуре – это огромное достижение. Но каждый способен взять только то, что способен унести.

С этими словами Аркадий стал собирать свои вещи.

– Я буду жить неподалеку, на берегу, в доме Амиты, это та женщина, что вчера встретила нас на пирсе. Вы можете оставаться здесь столько, сколько сочтете нужным. Когда соберетесь обратно, скажите мне, я организую лодку до Навапура.

– Расскажи подробнее, из-за чего весь сыр-бор, что это за вечная жизнь?

– Если совсем на пальцах, то это такой древний обряд, который сопровождается погружением в глубину себя, от смерти к жизни. Через работу над собой к перерождению. Проживая множество жизней, человек отбрасывает все лишнее, укрепляется духом и становится лучшей версией себя.

– Это что-то вроде ритуала с применением психоделиков, после которых съезжает чердак?

– Не стоит принижать то, что не способен понять.

– Я хочу пройти этот обряд.

– О нет, люди месяцами к этому готовятся!

– Может, я готовился, откуда ты знаешь? Поговори с Амитой, думаю, наверняка можно что-то сделать. Я из-за всей этой истории сегодня пропускаю похороны своего лучшего друга. Я бы очень хотел с ним попрощаться.

– Ты хороший человек, и я переживаю за тебя. Но если ты твердо этого хочешь и все решил, я узнаю, что можно сделать. Не то чтобы ты мог успеть подготовиться, но постарайся хотя бы сегодня ничего не есть и помедитировать.

С этими словами Аркадий вышел, а Алексей остался лежать посреди комнаты.

Глава 5

Что касается голодания, то на такой жаре есть и не хотелось, так что с момента кормежки в самолете Алексей выпил бутылок десять минералки, да пару банок пива в первый вечер.

С медитацией все было сложнее: он не умел, не любил и, что важнее, не понимал это занятие. Но сегодня он впервые осознал, что никуда не спешит, никуда не торопится, да и вообще ни о чем не переживает. Так что он сделал несколько кругов по комнате, нашел наиболее удобное место, присел там и стал разбираться в своей голове.

Для начала он решил понять, чего же ему хочется, но тут же уперся в понимание того, что ничего не хотелось. Точнее, хотелось много чего, но ничего не хотелось по-настоящему, так, чтобы быть готовым на все ради результата. Пожалуй, единственное, что более-менее внятно удавалось сформулировать – это желание покоя.

Вспомнились вчерашние слова Кристины про парус, и дальнейшие несколько часов Алексей провел, отвечая на вопросы, сформулированные еще Михаилом Юрьевичем. Что ищет он в стране далекой? Что кинул он в краю родном?

В дверь постучали. Словно очнувшись от легкой дремы, Алексей не спеша встал и подошел в двери. Там стояла Кристина. На ней было длинное церемониальное одеяние, закрывающее почти все тело с головой. В руках она держала что-то вроде простыни из плотного темного сукна.

– Ты все же меня не послушал, ну дело твое. Снимай с себя все: часы, кольца, одежду, накидывай балахон и пошли за мной.

Не задавая вопросов, Алексей сделал, как было велено, и вышел во двор. Там ждали еще двое в такой же одежде, как и Кристина; лиц почти не было видно, они читали какие-то молитвы, перебирая в руках четки.

– Иди за нами и смотри под ноги, – сказала Кристина, после чего возглавила процессию, которая не спеша прошла через деревеньку и углубилась по тропинке в глубину леса.

Солнце уже начинало клониться к закату, и, если на открытом пространстве все еще было очень светло, стоило им войти в лес, как процессию окутал сумрак. Идти босиком по джунглям было не очень безопасно, но Алексея это не особо смущало. Сейчас он думал о том, как хотел бы прожить свою жизнь, будь у него шанс начать все заново.

Шли молча. Только двое монахов по очереди читали молитвы на непонятном Алексею языке. Вскоре они подошли к пещере. Алексей был готов к тому, что сейчас зажгут факелы, но Кристина достала мощный светодиодный фонарь, и они вошли под каменные своды.

Пещера внутри оказалась довольно просторной. Вскоре вдалеке стал отчетливо слышен шум воды. Наконец они подошли к месту, где тропа заканчивалась. Сбоку вырывался бурный поток воды, который уносился с ревом куда-то под землю, вглубь пещеры.

Кристина посветила фонариком в то место, где горная речка уходила под землю и, повернувшись к Алексею, сказала:

– Вот, тебе туда, если, конечно, ты не передумал.

Алексей предполагал, что придется столкнуться с «прыжком веры», но то, что он сейчас видел перед собой, наполняло его ужасом. Чувство самосохранения отчаянно просило не делать этого.

– А что дальше?

– Без понятия, я сама там не была, но знаю, что оттуда возвращаются. Не все, конечно, но возвращаются.

– И все, больше никаких инструкций нет? Просто ныряй в бездну?

– Ну, не хочешь – не ныряй. Тебе решать. Я лишь показываю путь, идти по нему или нет – дело твое.

– Я пойду.