Шаг в темноту…

Демонолог успел достать из сумки четыре Осколка Души и не помедлил пустить их в ход, хоть и душила жадность.

Прямо перед троицей латников родился крошечный разрыв в пространстве и из него хлынула Первородна Тьма, затопив часть прохода радиусом в три метра непроглядной, даже для Тирисфаля, чернотой.

— Молодец, Инфей. — Проскрежетал он, на два шага назад отступая от кончика меча, остановившегося у живота.

Демонесса перестала поддерживать невидимость и сейчас в поте лица, пустив всю энергию только на это, туманила разум одному единственному человеку.

Уперев взгляд в последнего оставшегося на ногах воителя, весьма успешно борющегося с ментальным влиянием, маг придавил его собственным Очарованием, добытым у спутницы благодаря принудительно заключенному Демоническому Пакту, еще перед боем.

Результат выдался весьма посредственным, сказалось полное неумение, но своего чернокнижник добился — воин перестал трепыхаться, безвольно опустив руки и выронив оружие.

— Тяжело…

— И грубо. Это не Очарование, скорее какое-то подавление. — Прокомментировала суккуб, подходя ближе. — Ты столько сил на него тратишь…

— Наплевать. Мне нужно вытянуть из него Осколок, пока никто не мешает.

Глава 3

Постепенно сжимая пальцы, Тирисфаль внимательно наблюдал за кристаллизирующимся, под действием чар перчатки, Осколком Души, зависшим в воздухе над ладонью.

От реципиента, часть чьей энергии пошла на необходимый для многих заклинаний ингредиент, тянулась тоненькая серая струйка, из которой и формировался фиолетовый камень.

В арсенале имелось заклинание, способное вырвать нужный кусок мгновенно, однако потребляло оно прорву магической силы, чего чернокнижник себе позволить уже не мог.

Сомкнув пальцы, маг оборвал поток энергии, широким каналом уходившей в артефакт. В левой руке покоился драгоценный осколок. Первый, добытый с момента пробуждения.

На каменный пол, глухо звякнув металлом, упал бессознательный воитель, впрочем, сохранив жизнь.

— Получилось… — Негромко пробормотал он, медленно раскрыв руку.

— Это… невероятно… — Прошептала суккуб, подойдя почти в упор. — Только пятеро Повелителей и Дарат’ал, Посвященные в тайны, способны похищать души напрямую…

— Душа осталась невредима и при изначальном владельце. Я предельно осторожно позаимствовал лишь небольшую часть ее энергии.

— Кровь и пламя! — Восхищенно выкрикнула демоница, облизывая губки. Близость столь невероятных секретов волшебства манила ее, как и любую другую суккуб.

— Осмотри павших и собери полезные вещи, не тревожь меня.

Голодным взглядом мазнув по кристаллу напоследок, Инфей отошла на шаг назад, чуть не споткнувшись о руку храмовника, и подняла глаза, полные порочного желания, замешанного на чем-то еще более темном, прежде чем отвернуться. Ее правая ладонь, едва ли не подрагивая, легла на рукоять хлыста, крепившегося к бедру, и порывисто сжалась.

«Нельзя показывать перед ней слабость» — Мысленно отметил колдун, испытывая непродолжительную ясность сознания, благодаря недавно принятой Крови Мага. — «Суккуб жестокие, коварные садисты. Ими можно управлять исключительно при помощи силы и тщательно выстраиваемого образа идеала. Правильные подарки, как и в деле с любой женщиной, тоже имею место быть. Секс обязателен. Удовлетворение порывов… непреложно. Капризные суки… но очень полезные» — Скривившись за маской, мужчина накрыл Осколок Души второй рукой. — «Нужно чтобы она сама делилась со мной своими знаниями, без понуканий и принуждения»

Поток маны, устремившийся в ауру, отразился усилившимся жаром. Казалось, само естество мага сгорает в адском пламени, выдавливая из себя последние крохи.

Вокруг ладоней начали формироваться кольца черных символов. К ним, поднимаясь из трупов, устремился изумрудный, разряженный туман. Остатки жизненной энергии. Около пятой части жизни самого чернокнижника покинуло тело, сконцентрировавшись вокруг фиолетового кристалла, ознаменовав свой уход болью и временной слабостью.

Под заинтересованным взглядом единственной зрительницы, демонолог убрал правую руку, обнажая небольшую темно-фиолетовую сферу.

Надсадно дыша, он медленно поднес Камень Души к поясу, стараясь не выдать дрожи, и с легким нажатием вставил его в надлежащую ячейку.

В момент закрепления филактерии, по Облачению Стенающих Душ прокатился импульс, заставивший многочисленные руны и глифы коротко мелькнуть, проявляя себя. Призрачное железо, металл из которого создавались элементы доспеха, испустил легкую серебристую дымку.

От дыры, оставленной мечом в районе живота вскоре после пробуждения, уже давно ничего не напоминало. Пластичный материал восстановился в первые минуты после повреждения.

— Превосходно. — Тирисфаль вытянул руки в стороны и с наслаждением сжал кулаки. Боль никуда не делась, но значительно приглушилась, утратив остроту и назойливость. Даже пожар в душе будто окутался прохладой.

— Тебе стало лучше? — Жительница иной Сферы чуть склонила голову набок, пожирая призывателя взглядом. — Что ты сделал?