Шаг влево, шаг вправо

Суп Сергей Федорович съел, в морковном салатике лишь поковырялся, а на тефтели с картофельным пюре его уже не хватило. Выпив стакан минеральной воды, он поднялся к себе, так и не проронив ни слова. А у меня проснулся аппетит, поэтому съела все, что подала мне Антонина, и теперь ждала кофе, надеясь, что он простимулирует интенсивную работу моих мозгов. Мне ведь тоже было о чем подумать! Я считала несправедливым обогащение Хрековой и Наумова за счет краденных (причем не единожды!) музейных экспонатов. Откровенно говоря, мне очень хотелось, чтобы раритеты вернулись в наш «Эрмитаж».

Кофе, сваренный Антониной, оказался напитком средней степени паршивости. Все-таки его приготовление требует участия души, поэтому для меня это – определенный ритуал, иначе говоря, священнодействие. Тоня в него, определенно, не была посвящена. Ну что ж, это – удел избранных! Я с трудом допила чашку, которая, кстати, была чайной, а не кофейной, и встала из-за стола. Говорить «спасибо» было некому – Тоня вышла на улицу, чтобы выбросить мусор.

Уже на лестнице я почувствовала запах сигаретного дыма. Ну что за привычка курить в спальне? Постучав, я вошла.

– Татьяна Александровна, я хочу вам сказать, что вы довольно быстро справились с работой, которую я вам поручил. Сумели-таки сорвать те нелицеприятные ярлыки, которые я навесил на своих детей. Я очень рад признать, что был не прав. Что же касается ошибки, которую вновь совершила Арина, то она… не смертельна. Если уж этот дом уйдет в счет уплаты банковского долга, мы вернемся обратно в нашу старую добрую квартиру в Алтайском переулке. Раньше ведь мы там жили – все впятером, значит, и вчетвером поместимся. И потом, сколько мне еще осталось времени?

– Сергей Федорович, не говорите так! – вставила я, прервав его монолог.

– Я говорю, как есть. Мой век подходит к концу… Ладно, не будем о грустном. Вернемся к делу! Поскольку расследование закончено, вы можете собрать все свои «жучки». Они нам действительно помогли, но больше уже не понадобятся. Антонина скоро уйдет, так что она не будет вам мешать.

– Погодите, а как же драгоценности? – растерялась я.

– А что – «драгоценности»? Вы же знаете, что они не являются моей собственностью. – Степанов потушил сигарету, но остался стоять у окна.

– Знаю, но разве вам не обидно, что они так и не вернулись в музей, а попали в чьи-то корыстные руки?

– Обидно – не обидно, это уже неважно. Сам виноват, что так случилось! Знаете, вся эта ситуация очень напоминает мне детскую сказку о Курочке Рябе. Подобно тому деду, да и бабке, я не сумел распорядиться золотым яичком, и тогда им по-своему распорядилась мышка, которую они и не звали… Ну что здесь поделаешь? Кусать локти бесполезно, остается только смириться с произошедшим. Вот и я намерен смириться с тем, что антиквариат… уплыл. Если честно, я сейчас – впервые за двадцать с лишним лет – почувствовал себя свободным! – признался Сергей Федорович. – Пока я был хранителем золотого футляра для молитвослова и песочных часов в драгоценном корпусе, я чувствовал свою ответственность за их дальнейшую судьбу. Теперь эта ответственность с меня снята. Спасибо вам, Татьяна Александровна, за все! Если бы судьба – в лице врача Александра Николаевича – не послала мне вас, я просто извел бы себя подозрениями. Но было бы гораздо хуже, если бы я решился предъявить Косте и Арине свои обвинения. К счастью, этого не произошло. Вся эта история заставила меня переосмыслить всю мою жизнь и понять, что семья – это самое главное, это то, ради чего мы живем. Не работа, не деньги, а именно семья! Надо доверять своим близким… Кстати, Антонина ушла.

– Хорошо, я пойду и соберу «жучки». Вы составите мне компанию?

– Нет, я вам полностью доверяю.

Я не могла настаивать на том, чтобы Степанов оплачивал продолжение моего расследования. В конце концов, он – пенсионер, стесненный в денежных средствах. Практически все, что он накопил, ушло на оплату моих услуг. Да и дальнейшая судьба музейных экспонатов его почему-то не интересовала. Основную задачу клиент считал выполненной – он убедился в невиновности своих детей. Что касается меня, то я испытывала некоторую неудовлетворенность, ведь преступники остались безнаказанными. Увы, мне оставалось лишь снять дом с прослушки, попрощаться с клиентом и вернуть в клинику «Сантэ» реквизит медсестры. Впрочем, было и еще одно незаконченное дело. Я обещала Сашке обналичить его денежный приз.

Собрав «жучки», я вернулась к клиенту и спросила:

– Когда ваш внук вернется домой?

– По понедельникам у него тренировка поздно заканчивается, так что Арина привезет Сашу к ужину.

– Придется, как мы и договаривались с Александром, приехать к вам завтра.

– Для вас, Татьяна Александровна, мой дом всегда открыт. – Клиент, теперь уже бывший, похоже, собирался польстить мне этим замечанием, но у него не получилось.