Шаг вперёд, два шага назад (СИ)

Конечно, они могли знать и скрыть от меня информацию. И даже не буду гадать по каким причинам. Я слишком мало с ними знакома. Вернее, почти совсем не знакома. И продолжать знакомство нет никакого желания. Но что, если допустить мысль, они не знали о них? Как так?

Как вариант, могли ли гены Исцеляющих пробудиться у потомков тех, кто родился у таких, как моя Варя? Если кто-то из её предков связался (не будем забывать в что в более древние времена могли взять насильно и не спрашивать желания) с тем, у кого не было магии в крови, и от этой связи родились девочки-не Исцеляющие? А потом снова кто-то из потомков встретил потомка колдуна — и могли ли гены пробудиться? Но история семьи уже была утеряна для них.

— Аня! — Алекс строго смотрел на меня. — Это знаешь как называется? Из огня да в полымя. Ты переключила интерес с меня на Исцеляющих. Хороша тактика!

— Да кто о них что знает? — возмутилась я. — Ты сам сказал, даже они ничего не знали о себе. Но ведь их кто-то похитил!

— Пропали — не равно похитили, тебе не кажется? И чем тебе не угодил Грибов? Подставила человека ни за что ни про что? Это на тебя не похоже, — укоризненно покачал он головой.

— Нашел невинного, — фыркнула я. — Он засветился рядом с ними? Вот пусть и разбираются! Где неправда-то? Открыто его никто не обвинял.

— Угу, не обвинял. Только чёрным по белому написал. Что ты против него имеешь?

— Он мерзкий педофил, всем кому надо известна его страсть к девочкам 14–15 лет. И никто ничего не может сделать, он откупается, а подкупленные родители на него не подают. Сволочь!

— Ну, допустим, — смягчил голос Алекс. — Но отвечать он должен за свои преступления?

— Вот пусть и отвечает. Начнут копать, глядишь, что и всплывёт. А этими странными исчезновениями тоже бы неплохо кому-то заняться.

— То есть ты взяла на себя роль детектива?

— Я не могу. Если Стас пронюхает о моём интересе — а как я скрою свои расследования от него, скажи? — то он может докопаться и до всего остального. Ты что знаешь об этом? — с подозрением покосилась я на него.

— Ну, меня-то ты хоть не подозреваешь, да? — поинтересовался он.

— Нет, — пожала я плечами. — Раньше быть может. Но после того как тебя узнала, в похищении девочек я тебя точно не подозреваю.

— Спасибо, — Алекс неопределенно хмыкнул.

— Правда, теперь подозреваю в другом.

— И в чём же? — насторожился Алекс.

— Ты объявился в городе, расследуя это дело, да? Как-то подозрительно совпало.

— О, господи, — закатил глаза Алекс. — Бедная наивная девочка Аня. Снова наступает на те же грабли, наделяя меня воображаемыми качествами и одаривая благородством, присущим себе. Мы с тобой говорили на эту тему, напоминаю, я не благородный супермен. Я — зверь, чудовище. Если бы ты знала только часть того, что мне пришлось сделать за свою жизнь, ты бы давно бежала от меня, сверкая пятками.

— Да-да, я помню.

— А чего ты при этом так лыбишься? — нахмурился Алекс.

— Фи, как грубо, — скривилась я.

— Потому что ты сейчас тупишь реально. Я тебе не комнатный пёсик, и когда ты с этим столкнёшься, ты будешь неприятно поражена и разочарована.

— Я знаю, зачем ты мне грубишь. Хочешь, чтобы я разозлилась. Ну и ладно. Я не считаю тебя безобидным пёсиком, Алекс. И реально представляю на что ты способен. Я видела тебя в действии. И испугалась тебя раньше, чем ты превратился в чудовище. Знаешь, чем ты меня так напугал?

— И чем же? — нахмурился Алекс.

— Взглядом. Взглядом мертвеца, — я вспомнила своё впечатление и поёжилась. — Нет в твоих глазах жизни, чувств и страданий. И тем не менее, я знаю, что ты не чудовище. Можешь сколько угодно убеждать меня в обратном. До скорого!

Я хлопнула дверью, только за порогом сообразив, что не спросила как заживает его ранение. Но, судя по тому как он выглядел и спорил, дела его были не так уж плохи.

Глава 51

Ночью опять приснился липкий удушающий сон. Я в густом молочном тумане.

— Помоги… — слышу я девичью мольбу.

И тонкая фигурка юной девушки белёсой тенью мелькает в тумане.

— Постой! Подожди! — бросаюсь я за ней.

— Помоги… — слышится с другой стороны.

Я оборачиваюсь. Но кругом лишь клубится туман.

— Чем? Чем я могу помочь? — спрашиваю я в пустоту. — Скажите, что я должна сделать?

Но ответа я не получаю. Просыпаюсь снова в холодном поту. Бр-р.

Утром на работе я наблюдала за понурой в последние дни Жанной, которая вроде как и взяла себя в руки, и в то же время вид у неё был такой жалкий, что смотреть на это не было сил.

— Жанна, ты как себя чувствуешь? Может, тебе больничный взять или отпуск? — заботливо предложила я.

— Нет, спасибо. Вы извините меня, Анна Витальевна, за ту вспышку. Я просто… переживала сильно. Известие о покушении сильно меня подкосило, — вяло и не глядя мне в глаза произнесла Жанна.

— Сядь! — приказала я ей, указывая на стул напротив.

Она покорно села.

— Тебе не надо извиняться за свои эмоции. Я просто не умею утешать, я ничего не смыслю в этих вопросах, понимаешь? Я никогда не испытывала такой любви…

— И я нет, — тихо перебила она меня.