Шаг за рубеж

Вихт что-то проблеял и поспешил убраться подальше от регента. Слухи про него были правдой – Клейс Форест знал все мысли, умел видеть прошлое человека, находясь рядом с ним, и у него имелось не меньше тринадцати глаз, раз он успевал следить за королевством и Новыми Землями разом.

Чтобы избавиться от страха, лорд Вайткроу решил вернуться к столу, чтобы налечь на еду и вино. За столом в одиночестве сидел грустный молодой светловолосый лорд, на вид не старше Аурона Старская. Он, закатав рукава красного камзола, аккуратно укладывал еду в тарелки. Каждую из них он, наполнив, накрывал синими салфетками с гербом Старскаев, вышитым в углу, и принимался за следующую посудину. Пред ним уже расположился двухъярусный ряд.

Когда Вихт подошел ближе, мальчик поднял голову, кивнул ему в знак приветствия и продолжил важное занятие. Вайткроу увидел на груди камзола золотого змея, кусающего собственный хвост, и чуть не подавился – Дримленс! Регент вернул мальчишку, как и обещал! Он был поистине страшным, опасным, всезнающим и непоколебимым человеком, которому не стоило переходить дорогу…

Клейс

Ни одно сражение, ни один бунт и проявление культистов, ни одно похищение лорда или пропажа леди, ни одна просьба крестьян – ничто не могло лишить Клейса сна так же, как исчезновение брата. Райан так и не объявился в Санфелле, Боуэн Хайтхорс, приятный, разумный человек, который всегда присматривал за правителем Форестом, не зря прислал письмо и продолжал переписку с регентом, чтобы выяснить, что могло произойти. Советник желал приехать и переговорить с Клейсом лично, однако тот был против. Пока Райан запропастился, в Гринтри доверенное лицо и управленец был куда важнее. Сам регент также не изъявлял желания наведываться в родимое гнездо, не доставало времени.

Лишь к настоящему сыну Гийера и Аалии Клейс мог позволить себе отправиться из Санфелла, и лишь так часто, чтобы это не вызывало подозрений. Все остальное время он почти не покидал пределов Сантауна, в город он выходил, лишь когда это требовалось. В этот же раз, когда его предположения о небольшой задержке брата в пути не оправдались и стало понятно, что случилась беда, Его Высочество в первые часы был готов нестись сломя голову на помощь. Куда именно при этом ему следует направляться, он не знал, равно как и чем именно он сумеет помочь. Это остановило и позволило поразмыслить.

Благодаря удивительной разумности и хорошей памяти лорда Хайтхорса – теперь было понятно, почему дела у Форестов шли в гору, несмотря на все попытки Райана испортить это, – удалось восстановить события до самого исчезновения. Лорд-правитель нередко жаловался на Мортона, переживал за род своей супруги и даже отправил Ховвила следить за наместником Бладсвордов. Боуэн признавал свою вину и не отрицал причастность к данному решению, однако сейчас Клейсу, хоть он и хотел высказать негодование, было совсем не до того.

Первенец Мертора Фореста мог творить глупости и порой зло подшучивал над младшим братом, да и другими родственниками, но всегда делал это скорее по незнанию или из-за того, что не задумывался о последствиях. Не думать – излюбленное занятие Райана, так ранее считал Клейс. Разумеется, чем старше становились оба лорда, тем больше жизненного опыта у них накапливалось и тем лучше они начинали понимать друг друга. Терпимость стала первым шагом.

С годами Райан переставал казаться Клейсу глуповатым, несобранным и чрезмерно взбалмошным. Брат нынешнего регента охотно предлагал помощь, звал в гости и прощал постоянные отказы. Ворчал, скорее всего, жаловался, но рано или поздно понимал причины. С годами переписка между Райаном и Клейсом сделалась регулярной, более приятной и походящей на ту, что положена семье. Разница в возрасте перестала казаться существенной уже после шестнадцатого года жизни младшего из Форестов, и со временем лишь теряла свою значимость. Для регента так точно.

В конце концов оба вечных спорщика поняли, что являются одной семьей. Все не исправилось в одночасье, а ссоры не ушли полностью, но теперь Лассу уже не было необходимости постоянно примирять братьев, они научились справляться с этим самостоятельно. Весь ком проблем заставил регента задуматься о том, кому действительно можно доверять, и о важности семьи в его жизни. Дела не отпустили Его Высочества побывать на свадьбе любимой племянницы, вынудили пропустить именины Райана и первый праздник сына Ласса в качестве полноправного лорда-наследника, и чувство вины после исчезновения правителя пробудилось в душе Клейса.

Сколько бы ни страдал регент, как бы он ни рвался на помощь, он взялся приводить Ферстленд в порядок и теперь не имел права отступать. Клятва держала его.