Шаг за шагом

Мечта не исчезла, она стала терпеливо дожидаться своего часа. Пока мечта ждала, я сделал два робких шага по направлению к ней. На несколько часов арендовал яхту со шкипером и походил с семьёй и друзьями по Пироговскому водохранилищу. Шкипер допустил меня к штурвалу и позволил поработать с левым стаксель шкотом. Это я сейчас знаю, как эта верёвка называется, а тогда романтикой веяло и от названия, и от упругого сопротивления стакселя.

Пару часов походил с женой на моторной лодке в Греции. Сам рулил, совсем сам. Дважды получил высокую оценку своих действий. Первый раз, когда быстро и очень виртуозно вышел из пещеры, в которую пытался залезть прогулочный корабль. Развернулся задом и на среднем ходу прошёл между скалой и бортом этого самого корабля. Получил «лайк» от капитана. И второй раз, когда очень мягко пришвартовался. О том, что пока бороздил прозрачное море, чуть было не налетел на скалы знает только жена. Она же меня и уберегла от этого – заметила под водой скалу.

Кому-то это может показаться пустяшным делом, но для меня это было небольшое приключение. Чем тоньше чувствуешь мир, тем больше собираешь впечатлений. Можно, правда, нарваться на такие впечатления, что и слоновья шкура не выдержит. Но это когда нарвёшься. А если постоянно ходить в «броне» в вечном ожидании нападения, то многие прелести и прекрасности жизни или вообще все, пропустишь/не почувствуешь. И зачем тогда жить?

Однажды сформулировал что есть «жизнь» – всё оказалось (как мне показалось) чрезвычайно просто. Жизнь есть процесс удовлетворения потребностей. Всё. Если есть потребность в чём-либо – значит жив. Если нет потребностей – мёртвый или неживой. Если потребности есть, но их не удовлетворять – умрёшь. У меня есть потребность во впечатлениях и пока у меня хватает ресурсов эти потребности удовлетворять. Согласен и даже не буду спорить, что эта потребность абсолютно не практичная – расходов много и часто, доходов – никаких. Но мне это нравится. Опять отвлёкся. Извините, возвращаюсь к яхтингу.

В общем хотелось пройти практическое обучение, но не очень, потому как стоимость продолжала оставаться на уровне горизонта. Но однажды вдруг организовались курсы не в «забугорье», а в Калининграде. Всё так же как обычно, но без тёплого моря, дорогого перелёта, в два раза дешевле и с нежаркой погодой.

Мечта приблизилась. При нормальных условиях она для меня оставалась бы недосягаемой, но ближе и я, в очередной раз, поступил ненормально – взял кредит. «Потом» меня не устраивало по той причине, что после определённого возраста «потом» может не случиться. Может случиться совсем другое, после которого никаких потом уже не будет.

Оно, это другое, судя по некрологам, траурным речам, статьям и эпитафиям всегда случается неожиданно. По крайней мере я очень редко слышу и читаю про то, что ждали, ждали и вот, наконец свершилось. Даже если втайне ждут, всё равно говорят и пишут о скоропостижности, внезапности и, очень расплывчато, про то как много он (она) ещё бы, если бы не…

В общем, подкопить не удалось, пришлось взять кредит. Оплатил практику, купил целый гардероб соответствующей одежды плюс рюкзак. Готов! А самостоятельная практическая попытка управления косым парусом у меня уже тоже была.

В далёком, детстве я пытался сымитировать подобие паруса. Посёлок Ильинский стоял на берегу Татарского залива. Вероятно, это самое ветреное место на Сахалине. Ведь не просто так японцы, когда часть Сахалина принадлежала Японии, назвали этот посёлок Кюсюнай – Семь ветров. Почему стоял в прошедшем времени? Потому что это сейчас не посёлок, а село. Он немного изменился со времён моего детства. Травы на полянах стало больше, поляны шире, а жителей и домов – меньше.

А ещё русские первопроходцы именно у этого посёлка впервые ступили на землю острова. Они не только впервые ступили, но и сделали маленькое, но очень важное открытие – Сахалин – это остров, а не полуостров, как считалось ранее.

Капитан Делангль, который был в составе экспедиции Беринга, по его приказу должен был изучить сахалинское побережье. Изучил. Зашёл в залив. Назвал залив своим именем (так до сих пор и осталось). Подошёл к берегу. Высадился. Встретился с местными аборигенами – айнами или нивхами. Удивился тому, что айны и нивхи совсем не монголоидной расы. Светлокожие, с европеоидным разрезом серых глаз, с обильной растительностью на лице. В общем какие-то очень выделяющиеся среди полностью их окружающих на других островах, полуостровах и материках народов.

Аборигенов это нисколько не беспокоило. Они утверждали, что они местные и коренные. Эта загадка так и остаётся нераскрытой до сих пор. Кто они, откуда и как давно. Да, наверное, уже и не раскроют. Мало их осталось или совсем уже нет.