Шагая к бесконечности (СИ)

– О, Баш, – вдруг улыбнулась Генхелия, – но ведь я уже в неё включилась. Не делай вид, что не заметил. Мои слова важны, всегда важны. Однажды он поймёт их значение…

– Возможно, – уточнил демон.

– Возможно… – загадочно протянула провидица, – ну так что по поводу сотрудничества? Идея-то у тебя классная вышла, только её подшлифовать немного надо. Женским умом, а то вы, мужчины, иногда такие элементарные вещи из вида упускаете…

***

– Он был кем?!

Кэти поморщилась и закатила глаза, всем видом демонстрируя своё искреннее неудовольствие сложившейся ситуацией. Королева Гвиневра, как заявила она с самого начала, не имела права врываться к ней и начинать столь бесцеремонно её расспрашивать, да ещё и выказывать такую уверенность в её осведомленности. Мол, она бы уж точно собрала о Дестлере всю информацию, какую могла. Дикость какая! Она не чья-то там штатная осведомительница, между прочим!

Собрала ли информацию? Ой, ну что вы пристали… Ну собрала, и что с того? Это же не значит, что она обязана ею делиться!

А, черт. Она уже и забыть успела о том, кто такая Гвиневра. Этой даже говорить не надо, чтобы убедить в чём-то, посмотрит пару минут, не моргая, своими чистыми голубыми глазищами, и аж мурашки по телу бежать начинают…

Эх…

– Ну узнала я про него, конечно, узнала. Как можно таким не заинтересоваться? – пожала плечами Кэти, наконец сдаваясь и радуясь хотя бы тому, что блондинка притащилась к ней одна, а не приволокла с собой всю свою шоблу.

– И?

– Ну, ты, Величество, правильно рассудила, что у этого плана с похищением графа шансов немашечки. Слишком долго, слишком сложно… А значит, это так, один из этапов испытания. Нервы вам всем помотать.

– Ну, это и ежу понятно, – кивнула Джоанна, – но что там с Эриком?

– С Эриком Себастьян давно работает, уже, считай, два столетия. С тех времён, когда Эрик еще и Эриком-то не был. А был он Антонио Сальери, известным…

– Он был кем?!

Екатерина поморщилась, глядя на широко распахнутые глаза Джоанны.

– Ой, лицо попроще сделай, а? Сама кем только не была за свою жизнь…

– Ну да, так-то оно так, но… серьезно, Сальери? Тот самый, который…

– Убийца нашего доброго друга Моцарта. Хороший был мужик, талантливый, такую музыку писал…

– А Эрик ему завидовал, – задумчиво произнесла Джоанна, – и убил его из зависти. И…

– И, конечно, загремел за это в Страх, – подхватила Кэти, – где и попался очень быстро в руки Мерлину и Моргане.

– Моргане? – ахнула Джоанна, – Генхелия в этом участвовала?

– Да, – кивнула Кэти, – и ты об этом знала, кстати. Просто сейчас еще не вспомнила, с последней смерти у тебя не так много времени прошло. Они были вдвоём, как раз тогда более-менее примирились после своей очередной жизни, где она залетела от другого, а он её отослал прочь и больше никогда не видел. Вдвоём они и надули нашему драгоценному таланту в уши о возможности искупить свои грехи в течение следующей жизни, и при этом еще и жить не хуже всех.

– Шикарная формулировка, – фыркнула Джоанна, – то, что надо, чтобы вешать наивным грешникам лапшу на уши.

– Именно. Сальери ведь желал признания…

– А потому, – охнула девушка, догадываясь, – а потому они пообещали ему, что он станет величайшим талантом, несравнимым ни с кем! И он согласился даже на жизнь, полную страданий, лишь бы у него были эти талант и признание! Вот только…

Кэти серьезно кивнула.

– Вот только он не подумал, что демоны не глупы, и могут связать два условия воедино. Что они и сделали, одарив его великолепнейшими музыкальными талантами…

– И лишив его всяческой возможности их нормально проявить, – прошептала Джоанна, – да, в своем, мрачном стиле, это просто гениально. Жизнь, полная страданий, даётся для искупления, но он забыл о прошлых грехах, озлился на судьбу и, вместо того, чтобы раскаиваться, он начал грешить снова. Узнаю руку Мерлина, он в таких делах мастак. Да и Моргана со своим изощренным умом явно здесь постаралась, такое не каждый демон придумать сможет…

– Ну и вот, – продолжила Кэти, видно, уже всерьёз увлёкшись рассказом, – план был готов, оставался только последний момент. От самых страшных грехов и страданий может спасти любовь.

– Точно, – вздохнула Джоанна, припоминая, – а ведь, кажется, у Антонио Сальери были жена и дети?

– Дети были, но это неважно, дети каждую жизнь новые, а вот жена – да. Терезией её звали, хорошая девушка, любила его… Естественно, нельзя было позволить им вместе быть, и Себастьян с Кенной… снова наговорили ему что-то, про его нынешнюю судьбу трагического таланта, про то, что незачем его возлюбленной делить с ним такую судьбу, и убедили его отказаться от жены.

Джоанна ахнула, прижав руки ко рту. Отказ от любви был одной из самых страшных вещей, что мог сотворить любой человек. Конечно, в форме знания забывший прежние жизни грешник об этом не помнил, но о таком можно и догадаться!

– Как только произошёл разрыв Сальери с женой, Себастьян стал готовиться к отправке его в новую жизнь. Его ненадолго задержало лишь непредвиденное обстоятельство – отсутствие уже его собственной жены.