Шагая к бесконечности (СИ)

Перед этой главой к просмотру рекомендуется клип с арией, прекрасно передающей настроение Призрака, да и вообще подходящей к событиям. Это реальная ария «Till I hear you sing» из мюзикла «Love never dies», который с этой главы присоединяется к работе в качестве ещё одного фэндома. Исполняет арию наш Призрак — Рамин Каримлу, и она реально очень атмосферная и прекрасная) К тому же, она впоследствии поможет лучше представить Призрака в сюжете, так что, повторюсь, искренне рекомендую её к просмотру и прослушиванию.

https://youtu.be/47dUc4iMAvQ

Она окружала его. Слепила, душила, и одновременно дарила смысл жизни. Она была всем, она была тем, ради чего он жил. Ради её прекрасных глаз, ради её шелковистых каштановых кудрей, ради её нежной кожи и аккуратной родинки на её щеке… Ради её прекрасного, ангельского голоса…

Кристина. Кристина. Кристина!

Ах, прекрасная Кристина Даэ, маленькая певица, заворожившая его, сумевшая завладеть его сердцем, которое теперь билось от одного лишь взгляда на неё…

А смотреть было на что.

Помещение, в котором ныне обретался Эрик, было завешано изображениями от пола до потолка. Только Кристина, больше никого. Там едва ли оставалось место даже для его музыки, листки с которой он иногда вешал на стену. Хотя работал он немало, один только вид возлюбленной давал ему вдохновение. Он придумывал историю, прекрасную историю, которая изменит их судьбу…

И полубезумная, но странно нежная улыбка мелькала на его лице…

В своё время Мерлин не скупился на движущиеся картинки – воспоминания, очевидно, чтобы показать ему…

Они были вместе, они всегда были вместе… На этих картинках было столько радости, столько яркого, безоблачного счастья… В воспоминаниях он кружил Кристину в танцах, гулял с ней по садам и улицам разных городов, обнимал, целовал… однажды Мерлин показал ему и свадьбу, пышную, красивую…

Показывал он и другое – её с Раулем, и то, как на самом деле несчастна она была с ним…

И Эрик, буквально ощущая, как все эти изображения проносятся под его веками, вдохновенно хватался за перо и писал, писал то, что должно было случиться. И пел, надрывая горло – грешникам запрещено было петь, но ему Мерлин позволял – пел, продолжая видеть её везде и мечтать о встрече…

Скоро, скоро все будет иначе…

И иначе наступило, когда началось представление. Рядом с ним отчего-то оказались мадам Жири и Мег, которые, очевидно, должны были быть там… Эрик не спрашивал, его не волновала ни мадам Жири, ни её дочурка, крутившаяся вокруг него. Он ждал.

Кристина уже ехала к нему, и это он знал.

Чего он не знал, так это того, как втихую ржали над ним стражники Мерлина, строившего вокруг него идеальный искусственный мир.

***

Думая об Эрике Дестлере, Мерлин слишком уж часто закатывал глаза, удивляясь тому, насколько сильно грехи и беспамятство могут изменить человека.

Он привёл тихо угасшего от горя в последней жизни Эрика обратно к себе – тот все ещё принадлежал Страху и лично ему. Он не рассказывал ему практически ничего, прекрасно зная, как это чревато. Он все больше показывал ему самые разные вещи, прекрасно зная, как он их воспримет.

Когда впервые он наполнил его разум «воспоминаниями», Эрик, вновь загоревшийся идеей вернуть себе Кристину, согласился на все. В том числе, и на уничтожение Рауля. Зная, что оставлять его в Страхе слишком опасно, ибо там он может ненароком столкнуться с другим обитателем Страха, встреча с которым могла все испортить, Мерлин отослал Эрика в Тень Страха, где тот попал в одну компанию к знакомым королевы Гвиневры. Пусть, испытание есть испытание.

– Так даже лучше… – отстранённо пробормотал он, глубоко задумываясь, – пусть там, где будет вершиться наш план, окажутся Артур и Гвиневра – бой должен быть честным.

Стоявшие рядом с ним два стражника молча внимали ему. Мерлин, мельком взглянув на них, в очередной раз за жизнь подивился, какими же разными бывают стражники.

Часть стражников Страха становилась таковыми поневоле, за определенные грехи. Многие из них не блистали интеллектом и годились только для выполнения относительно простой и грубой работы. Такой был и у него, стоял перед ним, слушая, и только глазами хлопал.

Однако бывали и другие. Бывали среди стражников Светлые, и те, кто к ним близок. Те стражники, что были Светлыми, в Свете и обретались – Себастьян улыбнулся, вспомнив Галахада, который в своё время, до того, как нашёл Агнесс и стал Светлым, служил и под его началом – а вот те, кто до Света ещё не дорос, служили в Страхе, а некоторые так там и оставались, становясь демонами. Так, в свое время через карьеру стражника административными чинами в Страхе стали Генрих, вместе с которым, минуя, впрочем, стражу, в Страхе обосновалась и его жена, Екатерина, и Стефан, жена которого за ним в Страх не спустилась и осталась в Свете, работая воспитательницей невыросших в жизни детей, таких, как Аланна и Рудольф.

Точно таким же умным, цепким, быстро все схватывающим стражником был второй его спутник, худощавый рыжеволосый юноша с пронзительным взглядом и расчетливым умом.

Мерлин слегка усмехнулся, отвлекаясь от тяжелых мыслей.