Шаги в бесконечности

Икаров и Энквен понимали, что изумрудное вещество, конгломерат не известных людям бактерий, могло бы принести землянам неисчислимые блага, если умело использовать его свойства. Но как сохранить его до возвращения на Землю?

– Обошьем третий отсек плитами дополнительной защиты, – предложил Энквен.

Капитан покачал головой.

– Корабль не может все время нести на борту бомбу, которая может взорваться в любую минуту, – сказал он.

Энквен подумал.

– Мы смонтируем лазерную пушку и нацелим ее на третий отсек, – нашел он выход. – Если зеленое вещество переступит границу, мы расстреляем его.

Капитан задумался.

– Где гарантия, что при этом какая-то часть бактерий не проникнет в другие отсеки? – сказал он. – Тогда нам не справиться с зеленым чудовищем. Оно сожрет весь корабль.

– Посоветуемся с остальными, – предложил Энквен.

Икаров коротко рассказал, что произошло с белковыми роботами, вероятно, под действием излучения зеленой массы. Затем он включил экран внутреннего обзора – перед глазами быстро промелькнули все отсеки: белковые начали шевелиться, постепенно приходя в чувство, как с радостью убедился капитан.

– Излучение бактерий ослабло под действием лазерного огня, – пояснил Энквен.

Между тем зеленая масса в третьем отсеке приступила к новому маневру. Вся она начала вращаться вокруг невидимой оси, с каждой секундой ускоряя движение. Это действие имело свой смысл, разгаданный Икаровым: в результате вращения возникала центробежная сила, которая отбрасывала внешние слои бактерий к стенам астролаборатории. Отдельные зеленые языки начали лизать стены.

Какой коллективный разум руководил действиями зеленой массы?

– Посмотрим, что делается снаружи, – сказал капитан и включил экран внешнего обзора. Здесь Икарова и Энквена поджидала неожиданность: все зеленое вещество неизвестно каким образом стянулось в одно место, толстым слоем покрыв шар лабораторного отсека. Как будто бактерии, находившиеся на поверхности «Пиона», чуяли своих собратьев, томящихся в плену, и спешили к ним на помощь…

– Выходит, пробудив часть бактерий, мы вызвали к жизни и всех остальных, – сделал вывод Энквен. – Они все перемещаются, словно части единого организма…

– Отсек надо катапультировать, – сказал капитан. – ДРУГОГО выхода нет.

Энквен хотел что-то возразить, но промолчал.

– Ступай к остальным белковым. Если нужно, введи им биостимулятор, – распорядился капитан.

Резко повернувшись, Энквен вышел, а Икаров подсел к калькулятору и погрузился в расчеты.

«Пион» был сконструирован так, что в случае необходимости мог избавиться от любой из своих секций, от любого сферического отсека. Но за время полета такой необходимости до сих пор не возникало.

Через некоторое время от белковых начали поступать сигналы готовности. Пора! Капитан нажал кнопку, приводящую в действие катапульту третьего отсека.

На обзорном экране было видно, как от стройного тела «Пиона» отделился шаровидный третий отсек. Медленно дрейфуя, он отплыл в сторону от корабля.

Тотчас стрелки на капитанском пульте успокоились, и сигнальные огоньки погасли. Икаров включил аварийную сирену – она молчала. Корабль приходил в норму.

– Сколько до третьего отсека, Энквен? – спросил капитан. Он мог определить расстояние и по приборам, но вполне полагался на глазомер робота.

– Пятнадцать километров, – сказал Энквен.

Пятнадцать километров! Для космоса – рукой подать. Отсек, который несет в себе смерть, плывет совсем рядом с кораблем. Очевидно, третий отсек при выбросе получил недостаточный импульс.

– Он дрейфует в нашу сторону! – воскликнул Энквен.

Капитан посмотрел на приборы – и не поверил своим глазам: они показывали, что расстояние до отброшенного отсека неизменно.

Между тем шар на глазах увеличивался в размерах.

– Отсек разбухает! – догадался Икаров.

Теперь уже и невооруженным глазом было видно, что отсек с зеленой массой пухнет, словно на дрожжах. Еще через минуту он лопнул, не выдержав внутреннего давления. На месте третьего отсека вырос фантастический изумрудный цветок. Мерцали, извиваясь, зеленые лепестки, колыхался вытянувшийся стебель.

Красота таила смерть. Хищная колония микроорганизмов вырвалась из тюрьмы и бросила вызов астронавтам.

Цветок какой-то миг спокойно покачивался на длинном стебле, затем рывком потянулся к кораблю.

Капитан первым оторвал глаза от гипнотизирующего видения. Нагнувшись над пультом, он включил дюзы маневра. Из трех сопел, расположенных по ободу гигантской чаши-отражателя, хлынуло белое пламя.

На экране явственно было видно, как растет расстояние между кораблем и изумрудным цветком, который к этому времени превратился в зеленое облачко.

Капитан и роботы – весь экипаж, не отрываясь, смотрели на огромный выпуклый зрачок обзорного экрана. Облачко уменьшалось в размерах. Сначала оно превратилось в арбуз, затем в мерцающий кошачий глаз и, наконец, в зеленую точку, которая через минуту пропала в пространстве.

* * *

Прошло несколько дней после этого происшествия, прежде чем на «Пионе» был восстановлен порядок.