Шагнуть в будущее (СИ)

Малфой зажмурил глаза и встряхнул головой, гордо выпрямляясь. Он не опозорится перед смертью, примет ее так, как положено гордому аристократу. Жаль только, его видение о будущем с Гарри не сбудется. Но он помнил тот краткий миг счастья и огромного чувства, распирающего душу.

Люциус почувствовал толчок и сильный жар, опаливший лицо. Он машинально отклонился и упал, сбитый с ног тяжелым предметом. Перед глазами все померкло.

Придя в себя, Малфой осторожно приподнялся и огляделся. Скорее всего, он пробыл без сознания недолго, потому что хаос, царящий в Атриуме, только набирал обороты. Впрочем, в этой части помещения было довольно тихо. Возможно потому, что усилия авроров были направлены на то, чтобы уберечь Гарри, пробившегося к Люциусу. Вот только Поттер склонился не над Малфоем, а над… Дамблдором, который выглядел весьма плачевно, но был еще жив. Даже далекому от медицины Люциусу было понятно, что с огненной змеей под кожей долго не живут. Он видел ее постепенно гаснущие переливы, прорывающиеся сквозь раны на коже директора.

Люциус прислушался к разговору:

— Я знаю, что ты видел… препятствие в моем лице, мой мальчик, — хрипло сказал Дамблдор, сжимая Гарри руку. — Возможно… ты был прав в своих подозрениях. Но теперь… могу я надеяться на то, что мои ошибки и знания… о них уйдут вместе со мной?

— Да, сэр, — голос Гарри дрогнул. — Я не планировал открывать их общественности. Просто… хотел принимать самостоятельные решения. — Он умолк, сглатывая накатившие слезы. — Я очень боюсь, сэр.

— Чего, мой мальчик? — слабо улыбнулся Дамблдор.

— Стать таким, как вы. И так же боюсь не стать… Я не могу не уважать вас за множество поступков и деяний. Но и не могу простить за большинство из них. Это разрывает меня. Заставляет думать, что сила и власть способны испортить любого… Что я однажды начну расставлять шахматные фигуры по жизненной доске так, как хочется мне, а не им.

Дамблдор хрипло засмеялся, и на его губах закипели пузырьки крови:

— Знаешь, в чем… моя проблема? В том, что я… всю жизнь был один. Предав свою… любовь в юности, я так и не нашел… ее в старости. Все, что мне оставалось — строить… свои гениальные планы. Я заигрался, Гарри. И прошу… за это прощения… не только у тебя, но и у твоих родителей. Впрочем, я скоро… встречусь с ними.

— Опять вы о любви, — проворчал Гарри, смахивая слезы.

— А как без нее? — слабо ответил Дамблдор. — Если у тебя… есть любовь, ты — богат, и тебе… больше ничего не нужно. И все, что ты… делаешь, делается с оглядкой… на твой жизненный «якорь». Если он… достоин твоей любви, конечно. К тому же… разве не любовь… победила Волдеморта?

— Спасибо вам за Люциуса, — Гарри поднял бессильно лежащую руку директора и коснулся ее губами. — Думаю, он самый достойный из всех.

— Прощай, мой мальчик, — Дамблдор со стоном выгнулся. — Мое время… пришло, и я даже… рад этому. Я устал… от своей жизни, от тяжести… своей вины, от воспоминаний. И рад, что не все… мои уроки прошли мимо… твоего разума. Пусть… даже это… был мой… негативный пример.

Его голос становился все слабее, и последнюю фразу Люциус едва расслышал. Он подполз ближе, чувствуя сильную слабость во всем теле. Гарри взглянул на него, протягивая руку. Их ладони встретились над уже ушедшим Дамблдором:

— Я рад, что ты жив.

— Спасибо за помощь. Ты мог погибнуть сам, — Гарри потерся щекой о ладонь Люциуса. — Прости, я не знал последствий этого проклятия. Если бы не Дамблдор…

Люциус с трудом встал и, обогнув тело почившего волшебника, опустился рядом с Гарри на колени. Они молча обнялись, ощущая то чувство единения и обволакивающей теплоты, которое лечит все душевные раны.

Их теплые объятия прервал Снейп, который растолкал ворчащих авроров и опустился на колени перед Дамблдором. Он осторожно провел пальцами по его обожженной щеке и выдохнул:

— Прощай, Альбус.

Гарри поднялся на ноги и оглядел поле затихающего боя. Погибших было немало, и это заставляло сердце сжиматься от боли. Люциус с трудом выпрямился, замерев рядом.

— Победа далась нам большой ценой, — тихо сказал Гарри. — Мы еще долго будем расхлебывать все, что натворили не только Пожиратели, но и наши Министры.

Он смотрел на Сириуса, который едва ли не пинками наводил порядок среди своих и чужих, а те, ворча и огрызаясь, слушались. Гарри шмыгнул носом, покосился на Северуса, который укутал тело Дамблдора наколдованной белоснежной тканью, и негромко сказал:

— Папа, конечно, будет сопротивляться… Как бы я не пыжился, у меня пока ни авторитета, ни опыта, ни верных мне соратников. На Министра я сейчас совсем не тяну. Но знаю, кто сможет занять его пост прямо сегодня. Скримджера дискредитировали его собственные поступки. Крестный предлагал ему присоединиться, но где же наш бравый боевой маг? Прячется в кустах? Так и запишем, да, Рита?

Большой жук спланировал Гарри на плечо и перебрался на подставленную ладонь.

— Надеюсь так же, что многое из того, что ты услышала и увидела, останется нашей тайной. Не расстраивайся, ты и так получила эксклюзивное право писать о битве с Волдемортом, — Поттер подмигнул жуку и подбросил его вверх.