Шайтан-звезда. Книга первая

– О рабы Аллаха! – обратился полководец к Хашиму и Джейран. – Вы понимаете, что сейчас всякий может прийти и сказать, что аль-Асвад похитил девственность дочери его брата. Нет ли у вас, по милости Аллаха, какого-либо доказательства, что это совершил именно он? И если оно есть – то решение царя будет справедливым, клянусь Аллахом!

– Пусть скажет дочь моего брата, о господин! – Хашим указал на коленопреклоненную Джейран. – Она может назвать все обстоятельства и приметы, так что эти люди должны будут признать ее правоту.

– Говори, о женщина! – велел Джубейр ибн Умейр.

Джейран, не поднимаясь с колен, повернулась лицом к тому помосту, где стояли осужденные.

Отсюда она видела их лица, и первым узнала Хабрура с его огненной бородой. Рядом стоял человек с лицом настолько смуглым, что его можно было бы назвать черным, но это не было безбородое лицо негра с ноздрями, подобными двум кувшинам, у которого верхняя губа – как башмак, а нижняя – как одеяло. Нет – мужчину этого Аллах наделил красотой, достойной благородных арабов, и тонким носом, и сходящимися бровями, и гладкостью кожи, и прелестью уст под шелковистыми черными усами, вот только не было у него той родинки, подобной точке мускуса, которая должна непременно украшать всякое красивое лицо.

Но и без родинки аль-Асвад показался Джейран прекраснейшим из всех мужчин. Волнение, испытанное ею в пещере, вспыхнуло вновь, но теперь она уже видела лицо возлюбленного – видела впервые в жизни.

Это волнение, а также страх – ведь она впервые должна была говорить перед таким сборищем мужчин – лишили ее речи, так что она открыла рот и, два раза вздохнув, опять закрыла его.

– Не смущайся, о женщина, здесь все желают тебе добра, – ободрил ее полководец. – Погляди – сам царь ждет, чтобы ты произнесла свое свидетельство. Если истина на твоей стороне – ты получишь вознаграждение, клянусь Аллахом!

– Вот этот, с крашеной бородой, – Хабрур ибн Оман, о господин, – тихо сказала Джейран Джубейру ибн Умейру. – Тот, кому отрубили руку, – Ахмед. А еще с ними были некий Джеван-курд и мальчик по имени Алид, но я их здесь не вижу.

– Ты права, о женщина, Джеван-курд был с аль-Асвадом, – согласился полководец. – Но для того, чтобы знать это, вовсе не обязательно было попадаться в плен к мятежникам и терять у них девственность. Нет человека в Хире, который не знал бы, что Хабрур ибн Оман – наставник аль-Асвада, а Джеван-курд ездил у его правого стремени. И, ради Аллаха, говори громче!

– Я встретила их возле Черного ущелья, о господин, и в трех часах от него есть пещера, дорогу к которой показал Ахмед. И они скрылись в этой пещере, боясь преследования Джубейра ибн Умейра, и провели там ночь…

Джейран знала, что именно Джубейр ибн Умейр стоит перед ней, но знать этого ей пока не полагалось, раз уж ее привезли из Багдада.

– Да, это верно, клянусь Аллахом, мы потеряли их след неподалеку от Черного ущелья! – воскликнул полководец. – Прибавь, о женщина!

– Я слышала, о чем говорили эти люди, о господин. Они хотели соединиться с большим войском, а предводителя этого войска звали Джудар ибн Маджид, и я сперва подумала, что это еще одна шайка айаров.

– Прибавь, о женщина! – приказал Джубейр ибн Умейр. – И не смущайся, ради Аллаха! Укрепи свое сердце и продолжай!

– Я могу описать золотую маску, о господин, – сказала Джейран. – Я видела ее и трогала ее. И она завязывается на затылке двумя парами шнурков. У нее есть лоб, прикрывающий целиком лоб ее владельца, и щеки, и подобие бороды, чтобы прикрыть бороду владельца, если она не слишком длинная. И в носу у нее отверстие, наподобие ноздрей, как если бы они соединились. И еще я скажу, что она была слишком широка для аль-Асвада, так что ее пришлось сжать по бокам, и от этого она немного покривилась и перекосилась.

– Достаточно, о женщина, – прервал Джубейр ибн Умейр. – Ты верно описала маску. Она долгие годы хранилась в сокровищнице, где ты не могла ее видеть. Похоже на то, что ты говоришь правду.

Он отошел и вступил в переговоры с царем, причем чернокожие рабы загородили их от толпы, молча ждавшей решения.

Джейран, все еще стоя на коленях, покосилась сквозь щелку в изаре на осужденных. Они переговаривались, и Хабрур что-то толковал Ади аль-Асваду, а тот, опустив голову, слушал и не возражал.

Палачи, несколько недовольные тем, что успешно начатое действо прервалось, собрались вместе, все четверо, и тоже совещались. Ахмеда они уложили на помост и затянули ему руку покруче – как знать, если царь проявит милосердие, то их же еще могут наказать за то, что они позволили осужденному истечь кровью.

Джубейр ибн Умейр, отстранив рабов, вышел на край помоста и простер руку в широком парчовом рукаве над головой Джейран.

– О правоверные! – возгласил он. – Царь, да хранит его Аллах и да приветствует, счел доказательства этой женщины истинными! И, поскольку он справедлив во всех своих решениях, то будет справедлив и сейчас! Уже послали за кади. Перед вами будет заключен брачный договор преступника и мятежника Ади аль-Асвада с этой женщиной по имени… Как тебя звать, о женщина?