Шакалы

– Зачем мучиться, носили бы другие туфли!

– Юленька, девочка моя дорогая, положение обязывает. Такой каблук не только делает меня выше и стройнее, он меня организует, принуждает ходить и держаться соответственно. А у меня от природы ступня широковата, вот и мучаюсь. Я и дома, в присутствии Гурова, на каблуке, не на таком, однако тапочки носить себе не позволяю. У меня иначе фигура другая, задница опускается, да и вообще. – Мария махнула рукой. – Наша жизнь – сплошная борьба. Ну, я у тебя отдохну, босиком пошлепаю, идем, показывай квартиру. Я страшно любопытная.

– Хотите что-нибудь выпить?

– Можно, только позже. – Мария встала, прошлась по ковру, оглянулась. – Надо понимать, твоя гостиная. Пошло, однако факт, богато жить не запретишь.

– Я же не виновата, что отец миллиардер! – вспыхнула Юлия.

– Дура ты, извини за откровенность. Твой отец в первую очередь настоящий мужик, а уж потом бизнесмен. Один картины рисует, другой дома строит, а твой отец делает деньги, которые не лежат в чулане, а приносят людям пользу. Ты отцом гордиться должна и соответствовать. Ладно, тебя воспитывать – только портить, показывай кухню, все остальное.

Мария ходила по квартире, все внимательно разглядывала, словно не бывала в домах у богатых людей, затем уселась на диванчик с резной спинкой, вытянула ноги.

– Ну а теперь тащи бутылку, а то я трезвая до неприличия.

Юлия отошла к бару, а Мария, глядя на девушку, думала, мол, вот она, оперативная работа, она где-то сродни актерской, только нас убивают значительно реже. С этой девочкой что-то не в порядке, она постоянно напряжена. Мария чувствовала напряг, внутренний протест, стремление освободиться. Гуров предупредил: вопросов задавать нельзя, сейчас Мария поняла, что сыщик абсолютно прав. Но как повернуть разговор в нужном направлении?

Юлия принесла два стакана виски со льдом, один протянула гостье.

– Ну, теперь исповедуйся, – пригубив из бокала, сказала Мария, увидела, как «зажалась» хозяйка, и беспечно продолжала: – Ты любишь этого парня или только спишь с ним?

– Не знаю, не уверена, кажется, – ответила Юлия с явным облегчением. – Я хотя и успела побывать замужем, однако опыт у меня небогатый, отец подталкивает к свадьбе, мама держит нейтралитет, а я сомневаюсь.

– Значит, не выходи за него, в таком деле сомневаться нельзя.

– Ждать большую любовь, до дрожи и бессонницы, потом как головой в омут?

– Не изображай дуру, у тебя не получается. Семью организовывать следует по трезвому расчету. Сейчас я тебе прочту короткую лекцию.

Лицо Юлии порозовело, складки в уголках рта разгладились.

– Мне один умный мужчина сказал, что мы произошли от разных обезьян и понять друг друга не можем в принципе. Я с ним абсолютно согласна. Понимать – их дело, мы должны чувствовать. Семья начинается не с загса, постели и общей кастрюльки, а с ребенка. Вот хочешь ты от мужика забеременеть, значит, он кандидат. Основное качество – он должен быть прочен, не мощный, как герой боевика, а надежный, чтобы ты в случае необходимости могла за него спрятаться. Ну, конечно, физически приятен, чтобы от него пахло нормально, желательно, умен, обязательно щедр и смотрел на себя в зеркало только во время бритья. Ты меня поняла?

– Чтобы любил меня до безумия.

– Прочный мужик может просто любить. Коли он тебе говорит, что, если ты за него не пойдешь, он выбросится из окна, вызывай ему лифт и отправляйся к парикмахеру. Хуже безумно влюбленного только дурак и жлоб. Теперь главное! – Мария подняла палец. – О проходных мужиках не говорю, они неинтересны. Коли он тебе нравится, особенно если ты влюблена, ни на секунду не забывай, что он твой противник, даже неприятель, ты постоянно должна находиться в форме, никаких полных откровений. Ты не имеешь права жаловаться, плохо себя чувствовать, без умысла капризничать. Ты всегда в форме, как боксер на ринге. Ты можешь шептать, что угодно, но постоянно соблюдать дистанцию, держать ситуацию под контролем. Никаких домашних засаленных халатов, тапочек, спущенных чулок, высовывающихся лифчиков. Когда плохо, не в форме, гони его прочь, мол, желаю побыть одна, можно без объяснения причин.

Юлия слушала завороженно, буквально открыв рот, в этот момент она забыла и происшествие в Париже, и то, что произошло с ней в аэропорту Шереметьево. Она смотрела на Марию и думала: вот это женщина, необходимо как-то подружиться, сблизиться. Но как? Она знаменитая актриса, я ей на фиг не нужна. Сегодня у нее выходной, она выпила, расслабилась, болтает от нечего делать.