Шахматист

— К шести. Целый день впереди, управишься как-нибудь, — сыграл в строгого начальника я.

— Ладно, Михаил Алексеевич

, будет сделано. Кстати, я бы посоветовал съездить к Ботковой ещё раз и поговорить с её подругой — она явно что-то недоговаривает. Я провёл анализ её допроса, который Макс перенёс в письменную форму, и недавних показаний. Она кого-то боится. Это видно по слишком неоднозначным ответам и кокетливой форме общения. Некий акцент, отвлекающий внимание от важных деталей. Надави на неё, и она расколется. Татьяна хоть и мастер увиливать, но характер у неё явно мягче.

— Понял, Сергей Сергеич. Будет сделано.

Психолог усмехнулся, а я вышел из кабинета и направился в сторону Саши.

Коридор третьего этажа пустовал, лишь дверь предпоследнего кабинета была нараспашку. Мартовская погода всё сильнее и сильнее напоминала мне о знойном лете. А отсутствие кондиционера всё чаще доказывало невыносимость нашей службы.

Саша был на своём рабочем месте и уже подписывал какие-то бумажки.

— Доброе утро, Миш. Я только хотел звонить по поводу результатов, — опередил меня мой товарищ.

— Доброе, я тебя слушаю, — усевшись на стул, сказал я.

Окно было открыто настежь, и прохладный ветер чуть раздувал жалюзи. Тёплый свет утреннего солнца играл на лице Саши. Парень он симпатичный. Широкие скулы, пропорциональные челюсти и лоб, ровный пробор в густых и кудрявых тёмно-рыжих волосах, светло-серые глаза под тонкой изящной оправой очков — всё это лишь украшало его. Никогда раньше этого не замечал. А может, это он наш таинственный «Сашечка», ухажёр Леры? Ну, потом выясним, а сейчас по делу.

— Значит, смотри, в этот раз я напал на след нашего голубчика, — сказал он, хвастливо размахивая перед моим лицом маленьким пакетиком.

— Что это? Отпечатки?! — удивился я.

— Ага, и принадлежат они некоему Варавину Марку Игоревичу, проходившему подсудимым по одному из дел Ботковой.

— Вот так совпадение, — наигранно сказал я, — А по какому именно?

— Изнасилование Мурзиной Екатерины Павловны, статья 131 УК РФ.

— Изнасилование. Так, ну тогда скинь мне его адрес, и я пойду ордер на арест запрашивать.

— Кутузовский проспект, 31/25, 1 подъезд, квартира 15, этаж 4, — продиктовал Саша, переписывая данные на листок.

— Спасибо. Вот он у нас и на крючке! — воодушевленно крикнул я, собираясь уходить.

— Это еще не все. — оборвал мою радость парень — На выходных в водоеме, где вы нашли автомобиль Ботковой рыбаки обнаружили черный пакет с вещами и обувью. Мне удалось установить замытые следы крови, принадлежащие Марии Ботковой.

— Отлично! Не забудь внести эти данные в отчёт. Саня, ты самый работоспособный сотрудник! — убегая произнёс я

— Спасибо! Удачи, — улыбнулся Саша и снова погрузился в бумаги.

В холле первого этажа было полно людей.

— О, Дмитрий Владимирович! Прекрасные новости: мы можем задержать подозреваемого преступника! — похвалился я.

— Какого из, Пассковский? Я что, по-твоему, гадалка? — ответил мне начальник. — Это в архив и поживее! Скоро совещание, Ларушев, до него я тебя даже слушать не хочу, — говорил он всем подбегающим подряд работникам.

— Шахматиста нашего. Запросите ордер на арест.

— Пассковский, я что для тебя — сопливый подросток, что должен верить на слово? Что у нас на него есть? — ответил Дмитрий Владимирович уже более заинтересовано.

Я быстро передал слова Саши, но мой начальник так и не проявил должного энтузиазма.

— Это всё? — уточнил он.

— Да.

— Мало. Ордера не будет, покопай на него ещё и не отвлекай меня от более серьёзных дел, — злобно ответил Дмитрий Владимирович.

— Вы что, серьёзно? Как мало?! Этого вполне достаточно для задержания! — возмутился я.

— Во-первых, сбавь тон, не забывай, с кем разговариваешь, — строго сказал Дмитрий Владимирович, остановившись, — А во-вторых, ваши улики — это детский лепет! Вы даже не установили личность третьей жертвы для того, чтобы выстроить мотив, — он ткнул пальцем меня в грудь, — У вас есть мотив только для убийства Ботковой. Но зачем ему убивать незнакомых ему людей, если, предположим, изначальная преследуемая им цель — месть? — ещё один тычок пальцем. — Отпечатки могли попасть туда, как угодно, и дело Ботковой вы нормально не изучили! Нужно найти ещё больше улик. Так понятно?! — окончательно разъярился начальник.

— Да, — разочаровано протянул я.

— Не слышу! — с упреком проговорил тот.

— Так точно! — расстроено выкрикнул я.

— Я понимаю, как ты хочешь закрыть это дело, Миша, ты не поверишь, как я этого хочу, но нам нельзя оплошать. НЕЛЬЗЯ! — выделив главное слово, произнёс босс. — Мы и так взбудоражили все СМИ города. Задержим его без чётких улик, и он сбежит. Установи слежку, выясни алиби, и узнай кто, чёрт подери, эта третья жертва — это я разрешаю и договорюсь обо всем, но чуть позже. А пока займись делом, — заключил он, направившись вперёд.

И вот я стою один в коридоре. Как быстро рушатся мои надежды. Но он прав. Оснований мало, у нас на него ничего нет, за исключением отпечатков. Это прекрасная улика, но нам необходимо подкрепить её ещё чем-нибудь. Поеду в суд, спрошу про этого Марка Игоревича, может отыщу чего.