Шахматист (СИ)

— Лера. Возьмёшь у Варавина анализ крови, выясним, мог ли он физически вчера совершить убийство. Так как в его медицинской карте указывает что он принимает снотворные препараты. Отчёты о вскрытии… последней жертвы сделать бы побыстрее. И как там дела с базой препаратов?

— Варавина в списке покупателей диазепама и феназепама нет, а вот Ботков есть, — показав бумагу, ответила девушка.

— Но он не мог совершить убийство. Он был в участке всю ночь, — возразил Макс.

— Боткова вчера навещала жена. Она собиралась ночевать в отеле и Дмитрий Владимирович решил её подвезти, — вдруг сказал Сергеич.

— Месть за мужа? Ладно, допустим. Надо проверить её алиби и камеры возле отеля, — добавил я задач.

— Я займусь этим, — выдвинул свою кандидатуру Макс.

— Саша. На тебе самое трудное. Про обыски я уже сказал, но все вещи из квартир тоже на тебе.

— Ну сегодня в лаборатории не я один, и мы сделаем это шустренько, — ответил огорчённо он.

— Нам нужно доказать невиновность обоих, если никто из них не убийца, тогда шанс сохранить работу увеличивается. И Сергеич… Все допросы в письменном виде, психотип предполагаемого убийцы и присутствие на допросах.

Стоя у статуэтки Фемиды, Сергеич молчал. Я отпустил всех выполнять обязанности, а сам неспешно подошел к психологу.

— Я понимаю, каково тебе. Но ради него стоит найти убийцу, — начал я.

— Да… — ответил он, покачивая чаши весов в руке богини, — Как тебе эти весы? Есть ли равновесие или закон так же слеп, как и Фемида? — рассуждал он.

— Закон не слеп. Он может ошибиться и сделать неверный ход, тогда одна чаша перевесит вторую, но другим ходом он всегда добавит на вторую чашу груз, что установит равновесие. Закрытые глаза — лишь непредвзятость. Разве не ты мне об этом рассказывал?

Я сам не верил, что это говорю. Но сегодня, как никогда раньше я верил в закон.

— Говоришь совсем как он… — уныло произнёс психолог.

— Сергеич, ради него нужно доказать эти слова, — утешал его я.

— Убийца пишет тебе. Потому что знает твои болевые точки, твои слабости. Он хочет разрушить тебя, уничтожить. Мой тебе совет, Миша, — береги дружбу. Когда ты забудешь про свою жену и детей из-за работы, и они погибнут в аварии, когда у тебя, казалось бы, никого не останется, лишь она спасёт тебя, подарив новую семью, — положив обручальное кольцо на стол, произнёс Сергеич, — Потеря такого друга навсегда разобьёт тебя. Как и меня. Я сейчас психолог, нуждающийся в психологе.

Две слезинки капнули в центр кольца. Я не успел ничего ответить. Он ушёл. Сергеич потерял гораздо больше, чем любой из нас. Пустой кабинет стал ещё более пустым. Я переложил кольцо со стола на чашу весов. Одна чаша перевесила другую.

В коридоре стояли ожидающие меня Саша и Макс. Сглотнув ком в горле, я произнёс:

— Предлагаю поехать всем вместе на обыск у Боткова.

— Согласен, в любом случае без Саши и его экспертизы наши допросы бесполезны, — согласился Макс.

— Вы меня переоцениваете, — засмущался Саша, — Поехали.

Он быстро поднялся наверх и взял всё необходимое, так что через 10 минут мы уже ехали в сторону обыскиваемого дома.

И вот он снова перед нами. Дом, где родилась лгунья, что вершила судьбами других людей, а главное, где жил монстр. Странно, что не под кроватью. Мы зашли внутрь и увидели мать Ботковой, она ждала нас уже пару часов, вернувшись из города домой.

— Добрый день. Я нашла, как вы и просили, соседей кто, сейчас находится дома. Вы не голодны? — спросила заботливая и разбитая вдребезги женщина, потерявшая дочь и мужа.

— Добрый день. Отлично, я вам очень благодарен. И спасибо, нам нельзя есть на рабочем месте. Пойдёмте, — открыв дверь в дом, я пропустил её вперёд.

Саша поставил чемоданчик и, взяв, инструменты направился на кухню.

Макс сел на стул рядом с Ботковой и начал объяснять ей правила проведения обыска, и что конкретно необходимо заполнить. Я же решил начать с кабинета. Войдя в него, я удивился.

— Не думал, что у Боткова такой дешёвый вкус, — сказал я как бы самому себе.