Шахматы. Чёрная королева

Рукой на него махнула и поторопилась за дверью спальни спрятаться, ведь пряталась, иначе и не скажешь. А еще ноги под тяжелым взглядом подкашивались и сердце как у зайца колотилось. Из угла в угол два раза пройдясь, нервно рассмеялась смеси чувств, где на фоне явного страха, проступала некая эйфория. Где рядом с нормальным желанием, чтобы Андрей ушел, становилось то, в котором он посмеет ее приказу не подчиниться. И возбуждение зашкаливало. На нее никто и никогда так не смотрел. Напряженно, остро, горячо. Так, что себя под этим взглядом забывала и сотрясалась от внутренней дрожи нетерпения. Припала к двери, прислушалась, а там тихо. Только вот не облегчение оттого почувствовала, а странную пустоту.

Глава 18

Только вот Андрей уходить не спешил. И не думал даже в этом направлении. Так и сидел на диване, желваками на скулах поигрывая. На себя злился в первую очередь. За то, что вообще на поводу у пигалицы этой шел. По понятным причинам злился и на Алену. Беглым взглядом прошелся по комнате, по вещам, разбросанным в ней в хаотичном порядке. Языком между губой и зубами провел, невеселую мысль гоняя, и от нетерпения подскочил. В сторону кухни метнулся, резко остановился, упираясь обеими руками в столешницу. Напряженно выдохнул. Забросил в рот виноградинку и спешно ее пережевал, сплевывая семечки прямо в мойку. На закрытую дверь спальной комнаты посмотрел и криво ухмыльнулся.

— К черту! — Бросил ругательство в сторону.

Резко к той двери двинулся, по ходу майку с себя стянул и отшвырнул куда-то в кресло. Ручку провернул и вошел, а Алена там. У кровати стоит, к нему лицом развернувшись, и глазищами ошалелыми смотрит. Не моргает даже. Вроде что-то сказать хотел, а как вошел, понял, что и без слов понятно все. Приблизился и вроде вот она — руку протяни и твоя. Руку Андрей протянул, а вот отдачи не было. Тому и рассмеялся, понимая, что смех злым выходит. Адреналин зашкаливал, возбуждение в сплошную болевую вспышку превратилось, а сперма, казалось, сейчас из ушей попрет, так все внутри барабанило.

Первое прикосновение каким-то резким получилось. Алена его руки снова оттолкнуть попыталась и скривилась, понимая, что цепкие пальцы до боли впиваются в кожу, но не отпускают. Поцелуй-укус где-то в области шеи пришелся. Он губами в нежную кожу впился, а зацепиться не получилось. Ее шипение как вызов принял и только взглядом предупредить успел, что не отступит. По ее правилам совсем недолго играл и всякий раз заново перехватывать ладони надоело. Тогда просто скрутил их, не позволяя отбиваться. Рванул успевший распоясаться халат и ловко стянул, отбросил в сторону, чтобы не мешался. Выпирающие под тонкой майкой соски увидел и глухо зарычал. Майку задрал, а потом и вовсе через голову стянул, не желая возиться. Один сосок зубами сжал, другой между пальцами, попутно всю грудь сжимая.

Как Аленку дугой выгнуло в знаке протеста не заметить не мог, но и не воспользоваться себе не позволил. Свободной рукой шорты стянул и зажмурился от притока крови к члену, так нехорошо стало — малышка его без трусов была. Она вырывалась, а он под себя подминал. Ребром ладони между ног провел, чуть погружаясь. Грубо, но сейчас и не мог иначе. На ладони осталась влага. На губах блуждающая улыбка превратилась в животный оскал. А еще поцелуев хотелось. Таких, чтобы до остановки дыхания. Аленка пыхтела, пытаясь тонкие ручки высвободить, а он только сильнее их сжимал, не давая и намека на успех. Буквально на секунду завис над ней, трепыхающейся, а потом в губы грубым поцелуем впился, ее протестующий стон на корню подавляя. Совсем скоро понял, что не целует — кусает губы, сминает их своими, подавляя волю, заставляя от сопротивления отказаться. Металлический привкус крови во рту не отрезвил — только напора добавил. И практически сразу своим языком принялся хозяйничать у нее во рту, затолкав в глотку любой писк, любой визг, который издать хотела. Сейчас только о том, как бы вздохнуть думала, а Андрей не уступал. Пахом в ее живот вжимался, о бедро терся, сходя с ума от желания.

Свои джинсы расстегнул, вместе с бельем стянул с поясницы, затолкал ногами к щиколоткам. Почувствовав свободу, простонал, влажной головкой о нежную кожу ее бедра потерся, урча от восторга, который по всему телу разливался. Такой желанной Алена была сейчас, такой непреступной казалась. Два пальца в нее вставил и простонал в губы, чувствуя, как влага стекает по ним, обволакивает. Давая временную передышку, улыбнулся — любил он таких девочек домашних. Неопытных, неискушенных. Так приятно было учить их плохому… И сейчас она вокруг его пальцев судорожно сжималась, пытаясь их вытолкать. Не понимала, глупая, что только цену свою тем самым повышает.

Андрей до трех сосчитал и членом в нее толкнулся, шипя от того давления, что по телу током простреливало. Несмотря на обилие смазки, пошел туго. На какое время замер, в ее лицо посмотрел.

— Т-ш-ш. — Успокоил, целуя в висок, волосы ладонью разглаживая. — Расслабься, маленькая.