Шахматы. Чёрная королева

— Ты высокого мнения о наших отношениях и о своей в них роли.

— Я трезво смотрю на вещи! А ты предпочитаешь окунуться в жизнь побитой собаки! Я ведь знаю, что у сестры в няньках ходишь… Считаешь, что своя жизнь закончилась? Меня не хочешь, так найди другого, только не хорони себя! Роди ребенка и будь счастлива!

— Проникновенные речи всегда тебе удавались. Только вот сказать и сделать — это две большие разницы. Не получается у меня. Ни родить, ни быть счастливой. Ты не даешь. — Возразить не позволила, тему перевела. — Как жил без меня, чем занимался? Два года прошло… Выглядишь хорошо, держишься иначе… Иди дальше. Зачем сейчас приехал?

— Потому что в отличие от тебя, четко знаю, чего хочу.

— Вадим, я…

— Ничего не говори! Знаю, что ждала меня. Знаю, и можешь не отрицать. И то, как вздохнула с облегчением, когда появился, тоже видел. — Зло цедил слова, пока Марта заламывала пальцы, пытаясь что-то объяснить. — Не жил я без тебя, Марта. Работал. Долго и упорно. Над тем, чтобы прошедшие два года не растянулись и не превратились в десять. Я не бросал тебя. Никогда не собирался и сейчас такие идиотские мысли меня не посещают. Со мной тяжело, знаю. И не могу обещать, что станет легче. Но ты нужна мне.

Высказался и затих, глядя, как Марта какие-то свои вещи перебирает, над его словами основательно раздумывая. Он не мог предложить ей ничего нового. Он не хотел обманывать, обещая то, чего дать не сможет. Просто хотелось, чтобы была рядом. Только так спокоен, только так может смело закрывать глаза по ночам. Два года не прошли даром и Вадим сумел выйти из роли зависимого. С легкостью обошел Самохина на повороте и задавил того воцарившимся равноправием. Так развернулся, что Медведев и рад бы с ринга вытолкнуть, да только сил тех уже не имеет, потому и отсиживается в стороне, признавая в нем приемника, достойное продолжение. И не хотел этой власти, но, получив ее, не имеет права отказаться — задавят. Только Марты и не хватало. Родного человека рядом. Той, с которой всегда самим собой оставался. Не ждал того, что на шею бросится, но и странной, необъяснимой безысходности в глазах не понимал. То, что изводилась сейчас, видел.

В один момент все изменилось. В ее глазах наметилась теплота, на лице сомнение. Марта расслабилась и на кровать опустилась, разложив руки в стороны. Дышала ровно, но только до того момента, как Вадим свое присутствие не обозначил. Вот тогда и разволновалась, тогда испугалась по-настоящему. А как только над ней навис, губами к ее губам прикасаясь, будто и не жила вовсе. Медленно и тягуче ответила на поцелуй. Едва ощутимо коснулась обеими ладонями плеч, по спине провела ими, к себе, к ощущениям прислушиваясь. Напряженно вздохнула, ощутив тяжесть мужского тела, его явное желание, а потом от всех мыслей отказалась, отдаваясь чувствам, эмоциям. Нежно и трепетно жалась к нему, глаза закрывала, выказывая доверие. Позволила себя раздеть и лишь вздрагивала, поддаваясь его неспешным прикосновениям.

Странная ночь, непохожая на любую другую с ним рядом, не оставляла равнодушной. Марта долго молчала, лежа рядом с Вадимом, укрываясь тонким покрывалом. То смотрела в его глаза, то упиралась взглядом в затылок. Прикасалась к мощному телу или, наоборот, поджимала пальцы, запрещая себе это. Не хотела привыкать, а вот запомнить старалась. И он это знал. Это чувствовал. И то, как понятное томление переросло в явное противостояние, упустить себе не позволил. Резко с кровати встал, натянул белье, брюки, рубашку накинул и на Марту обернулся, не скрывая выраженной злости, негодования.

— Поехали со мной. — Проговорил настойчиво, на что Марта только покрывало к подбородку подтянула, а вот сдвинуться с места не пожелала.

— Я виноват, я знаю, но еще я знаю, что могу сделать тебя счастливой. Только не здесь и не так! — Рыкнул, чтобы тут же смягчиться, осторожно к ней подобраться и удержать за тонкие запястья. — Родная моя, Марта… Что не так? Что с тобой происходит? Скажи только и я решу. Я все решу. — Заверил, но то, как она болезненно скривилась, хуже огня обожгло. — Поехали со мной! — Настоял, а она все равно головой покачала, отказываясь.

— Зачем?

— Что зачем?

— Зачем приехал, зачем зовешь? Или ты думаешь, будто я не вижу, что происходит?

— А что происходит?