Шахматы. Чёрная королева

Море сегодня было на удивление спокойным, а день чрезмерно жарким. Настолько, что и мысли выдвинуться куда-то не возникло, но просто сидеть в номере позволить Марта себе не могла: честно призналась, что хочет его увидеть. Всего один раз. И улыбнуться, впитывая в себя его ответную улыбку, ведь он очень красиво улыбается… особенно когда молчит, ведь слова Вадима чем-то напоминали яд. Они проникали в кровь, заражали ее сомнением и пульсировали, заставляя болезненно морщиться, а в итоге с высказыванием согласиться. А он всегда был прав. Всегда. Даже когда Марте очень хотелось, чтобы Вадим ошибался.

На ее слова он не отреагировал. Словно и не расслышал их вовсе. Тоже на море смотрел, а потом медленно повернулся и в каком-то издевательском удивлении приподнял брови.

— И ты уедешь? — Насмешливо фыркнул. — Вот так?.. — В жесте растерянности развел руками и в азарте провел языком по нижней губе. Ответа ее ждал, а Марта и не знала, какие слова сейчас были бы уместны, неловко плечами пожала.

— Странный вопрос. Разве у меня есть причины остаться?

— А я?

Повернулся мужчина боком и теперь взглядом в лицо Марты буквально впился, считывая эмоции, волнение и малейшие сомнения, которые, что тут скрывать, все же проскальзывали. Не в своем ответе сомневалась и, уж точно не в том, что уедет… теперь она уже не была уверена в том, что и вовсе эти слова произнесла. Правильнее было бы просто исчезнуть из его жизни. Просто исчезнуть или остаться в ней лишь сладким воспоминанием. А вот Вадим, сейчас это уже стало заметно… он принял ее слова как вызов, на который должен ответить. За живое задела, заставляя истинное лицо проявить, и вот он сидит с перекошенным лицом и презрительно кривит губы, что-то в уме прикидывая.

— А если я тебя люблю, Марта? Что тогда? — Голос его прозвучал глухо и заученно правильно. Он забавлялся и, как и во всех подобных случаях, не стеснялся это притворство проявить.

Вот он уже на лежаке сел и смотрит взглядом исподлобья, отмечая, как Марта от подобного давления пытается защититься, отгораживается, как скрещивает руки на груди, а на самом деле будто прикрыться пытается.

— Я не могу тебе этого запретить.

Марта грустно усмехнулась. Ведь если слова были игрой, то взгляд выражал вполне естественную претензию. У Вадима на нее были планы… а проигрывать?.. Разве кто-то любит проигрывать?

В какой-то момент она почувствовала, что пристальное внимание рассеялось, а взгляд, ее осуждающий, смягчился. Вадим заметно расслабился и снова прилег, подставляя лицо и тело солнцу, и едва не урчал от удовольствия.

— Какие планы на вечер? — Уточнил, не открывая глаз, и выдохнуть толком у Марты не получилось. Она бы предпочла попрощаться уже сейчас, а так…

— Мужа пригласили на традиционный ужин. Идем в ресторан.

— Я хочу, чтобы ты освободилась пораньше. — Сказал он как бы между прочим и поджал губы, заранее зная, что может ответить Марта.

— Смеешься? Мне неинтересны твои «хочу».

Она ожидаемо возмущенно подпрыгнула на месте, усаживаясь, а Вадим стиснул челюсти.

— Я хочу, чтобы ты провела этот вечер со мной. — Недовольно процедил сквозь зубы. Как повышается градус разговора, уловил мгновенно.

Послушная Марта нравилась ему куда больше, но делать подобное замечание было излишне — внутреннее напряжение уже давно захлестнуло так, что говорить ничего не стоило в принципе. Нужно было промолчать, уступить, как он делал обычно, позволяя ей почувствовать свободу, но повторять этот фокус сейчас не хотелось категорически. Раздавить. Морально.

— А я хочу, чтобы ты ушел. Сейчас. Исполнишь желание?

— Я похож на Золотую Рыбку? — Лениво в ее сторону глянул и то, как Марта вспыхнула, заставило улыбнуться. — Я люблю тебя, солнце. — Повторил он затертую до дыр фразу. Только сейчас она вылетела слишком категорично и зло. И Марта должна была что-то ответить. Просто не могла себе позволить уступать.

И то, как сжались аккуратненькие кулачки, заставило Вадима пакостно усмехнуться и вызывающе изогнуть бровь. А Марта холодно улыбнулась. Равнодушно. Никаких эмоций не вкладывала, чем его неимоверно порадовала и заставила какие-то пункты отношений явно переосмыслить.

— Да зачем мне сдалась твоя босяцкая любовь?

— Для удовольствия, Марта. Для удовольствия! — Извернулся Вадим так, чтобы ответить на насмешливый тон непременно зазывным шепотом. На ушко.

Перехватил и больно сжал запястье, не позволяя ей отступить. Смотрел твердо, дышал ровно, а в глазах черти пляшут, в свой безумный танец завлекая.

— Ты трусиха! — Проговорил и застыл в миллиметре от ее губ.

— Просто ты мне не нужен.

— Ты представления не имеешь о том, от чего отказываешься.

— Я уже сказала нет. Пять дней назад. И за эти пять дней ничего не изменилось.

— Это ты не хочешь ничего менять.

— Обвинишь меня в том, что я верная жена?

— Ты трусиха. И к верности это не имеет ни малейшего отношения. — Проговорил Вадим так, будто действительно обвиняет в этом и пальцы разжал. Демонстративно. Предлагая подавиться свободой, заполучить которую Марта так хотела.