Шахматы для одного

Артура удалось вытолкнуть подрывника из самолета до того, как он нажал на кнопку, так что взрыв произошел вне самолета. Однако Артура выпал вместе с преступником и упал в реку, едва живого его нашли на берегу через три часа. Самолет потерпел крушение, несколько человек в тяжелом состоянии, несколько человек в коме, их спасло только то, что авиалайнер не успел набрать высоту, и пилотам удалось посадить судно с горящим крылом.

В центральной больнице города в отделении интенсивной терапии на третьем этаже в отдельной палате уже две недели после крушения самолета в коме лежала Ольга Трубецкая. Врачи охарактеризовали ее состояние как стабильно тяжелое с надеждой на положительную динамику. Родные по очереди дежурили около постели девушки, не оставляя ее ни на минуту одну.

Юля поменяла опустившие голову ромашки на свежие ароматные красные тюльпаны и, поцеловав сестру в лоб, села в синее кресло, тут же помявшееся под весом ее тела. Она поднесла к розовым губам фарфоровую чашку с кипятком, обдула, сделала глоток и, вздрогнув, поставила на стеклянный стол с медикаментами.

– Представляешь, снега до сих пор нет, – вздохнула Юля, разглядывая через окно грязные декабрьские дороги.

Ольга еле слышно что-то прохрипела осипшим голосом. Юля, увидев, что сестра приходит в себя, подпрыгнула на месте и завизжала от радости:

–Оля! Слава богу! Ты жива! Доктор! Женя!

– Не надо, – прошептала Ольга, – все в порядке.

– В порядке? – всплеснула дрожащими руками Юля, – Ты была в коме две недели.

От удивления глаза Ольга округлились:

– Две недели? Какое сегодня число? Что сейчас происходит?

Юля осуждающе покачала головой, но все таки принялась рассказывать о том, как обстоят дела:

– Дэниэл и Василий возглавили Совет, пока ты была в коме. Сейчас они должны лететь в Африку, он разработал хороший план, у них все получится. Не беспокойся.

– Какой еще план? – побледнев и сравнявшись таким образом окончательно в цвете со стеной, спросила Трубецкая.

– Мы создали устройство, с помощью которого можно будет отследить местоположение бомбы в Луксоре. Не понимаю до сих пор как, хотя мне и объясняли тысячу раз. Альберт рассчитал, что со скоростью в 650 миль в час Дэниэл сможет пробежать по воде, бросить бомбу на дно реки, где ее взрыв не принесет большого вреда. Хоть какая-то польза от их способностей!

Услышав это, Ольга забилась с истерике:

– Нет, нет, нет! Нельзя, нельзя! Артур, где Артур?

– Успокойся только. Дыши. Он еще не пришел в себя. Его собрали почти по кусочкам.

– Им нельзя лететь туда, – твердила Ольга.

Юля не понимала, чем вызвана внезапная перемена настроения, и списывая все на болезнь, успокаивала сестру:

– Ты еще в бреду, дыши.

– Нет, ты не понимаешь, – хрипела Ольга, – Там бомба.

– Ольга, мы это знаем. Тише, дыши. Доктор, Женя! – звала она, но никто не спешил на помощь, – Где же они… Дыши.

Ольга крепко схватила Юлю за руку и, подтянув ее ближе к себе, тихо и отрывисто говорила:

– Им нельзя туда. Бомба для них. Эдмунд все предугадал.

Юля обомлела и уже не услышала, как в палату вбежала Женя, придерживая руками накинутый на плечи белый врачебный халат.

– Что она говорит? – задыхаясь, выпалила ещё на бегу старшая сестра.

– Подрывник в самолете рассказал нам, – продолжала Ольга, – Эта бомба с ионами серебра, вот зачем им нужно было столько серебра. Она не убьет обычных людей. Бомба создана специально для них.

Женя стала отмахиваться и в сопротивлении вертеть головой.

– Что ты говоришь такое? Не может быть. Этого не может быть.

– Юля, скажи, чтобы они не улетали, скорее, – приказала Ольга, когда в ее глазах ещё теплился огонь надежды.

– Я не могу, – растерянно прошептала Юля, – Они вылетели четыре часа назад.

Женя всхлипывая сползла по стене и застонала:

– У нас свадьба через два дня… Он не может умереть. Нет, нет…

Она уговаривала и обнимала себя, размазывая слёзы по щекам и шее, а сестры молча страдали, вторя ее боли.

За дверью палаты послышались мужские голоса и противный крик медсестры «В таком виде нельзя!». Юля встрепенулась и ахнула, увидев перед собой Дэниэла. Он стоял, вполне живой, во всяком случае, не мертвее обычного, встревоженный, даже напуганный.

– Ты жива! – облегчено воскликнул он и бросился обнимать Ольгу.

В то же время в палату забежали Джек и Альберт, которым бдительная медсестра успела всунуть бахилы и одеть халаты.

– Джек! – подпрыгнула Женя и повисла на шее у жениха.

– Что случилось? Ты решила устроить потоп? – смеясь , поинтересовался Джек.

– Ненавижу тебя, – пробубнила Женя, вытирая мокрое от слез лицо об рубашку Джека.

– Это пробная прическа? – удивился он, тыкая на высокоуложенные волосы невесты, – Ты прекрасна.

– Молчи! – шикнула Женя, ткнув его указательным пальцем в бочину.

– Как? Почему вы здесь? Где Вася? – затараторила Ольга.

– Мне приснился разговор с тобой, – пояснил Дэниэл, – Он был так похож на реальность. А потом ты пропала, не договорив. Я подумал, что ты умерла. Я развернул самолет.

– Кто тогда перенес бомбу? – насторожилась Ольга.

– Христиан, – сказал Альберт, доставая телефон, – Мы поддерживали с ними связь, но сейчас какие-то неполадки.