Шахматы для одного

Закончив речь, Дэниэл по русской традиции кодовым словом «горько» заставил молодых целоваться.

Вдохновленный волнующей речью брата, Альберт, подпрыгивая, подбежал к Юле и, присев на свободный стул, стоящий около нее, затараторил:

– Смотрю на брата и думаю, что он совершил только одну ошибку. Мысль, что мы можем быть вместе вечно, заставляет меня трепетать. Я хотел…

Юля остановила его восторженную речь резким движением руки и вздохнув тяжело, произнесла:

– Я знаю, что ты хочешь мне предложить. Моя сестра не права во всем, кроме этого. Жить вечно – это не нормально, не естественно. Никто не должен жить вечно.

Альберт недоуменно хихикнул и, прищелкнув языком, стал нараспев говорить:

– Задумайся на минуту, представь, что мы можем посмотреть весь мир, побывать в каждом уголке планеты. Нет ничего противоестественного, это дар, нам дано больше времени, чем другим, этим не разбрасываются.

Юля завертела головой и, заглянув Альберту прямо в глаза, изрекла:

– Альберт, ты не понимаешь этого, потому что ещё слишком молод по сравнению с Джеком и Дэниэлом. Прими мой выбор, я в буквальном смысле ангел, я не могу стать дьяволом.

– А я, значит, дьявол, – заголосил он.

– Я не это хотела сказать, – возразила она, – И потом ты все равно не сможешь меня обратить.

– Но у вашего прадеда получилось жить так долго, – не унимался Альберт, в его висках что-то так сильно стучало, и казалось, что кровь закипает в жилах.

– Это магия, а ее нет на нашей планете уже много лет, – нервно выпалила Юля, разрывая бумажные салфетки.

– Я не верю в магию, но верю в науку, – неустанно твердил младший Дэйли.

– Ты собираешься создать для меня бессмертие? – спросила пораженная бойким настроем Трубецкая.

– Да, – не секунды не колеблясь, подтвердил он, – Скажи, что ты согласна, и мы проведем вместе вечность.

Разочарованно вздохнув, Юля помолчала минуту и тихо проронила:

– Нет, Альберт. Прости, я не могу.

– Если ты не хочешь быть со мной вечно, то не стоит быть со мной ни минуты больше, – и с этими словами Альберт встал, опрокинув стул и бросился к выходу.

– Альберт, – крикнула Юля и побежала за ним.

Он оттолкнул ее руку и бросил, ускоряя шаг:

– Когда-нибудь мы сможем быть друзьями.

– Куда ты собираешься идти?

– Вернусь в Лос- Анджелес, – буркнул он и в мгновение ока растворился в пестрой гудящей людской массе.

Худые плечи девушки устремились в пол, в глаза набежали слезы и, разрушив структуру туши, полились по щеке, оставляя за собой мокрый черный след. Юля поспешно уткнула нос в тарелку и, тихо всхлипывая, ковырялась вилкой в зеленом салате. В бесконечном потоке веселья не заметил печальную сцену никто, кроме исхудавшего Артура, невидимкой сидящего в углу стола. Цвет лица его был еще не здоровый – вместо привычного румянца на щеках красовались желтоватые пятна, взгляд карих глаз не светился манящим светом, а был мутным, замыленным, но добродушным. Он подошел к Трубецкой и, подав ей салфетку, шепнул на ушко глупую, свежепридуманную шутку. Юля хихикнула и, убрав с лица слезы, серьезным тоном спросила:

– Чего ты такой добрый?

– Добрый? – вскинув густую порезанную пополам бровь, переспросил Артур, – Вроде бы это обычная вежливость.

– Я ставила на то, что ты останешься эгоистом навсегда.

Артур поднял стул, опрокинутый Альбертом и присев, ухмыльнулся:

– Много проиграла?

– Лучше спроси, кто ставил против, – подсказала Юля и махнула головой в сторону танцующей с Дэниэлом Ольги.

Артур обернулся и сухо произнес, разводя руками:

– Зачем? Она счастлива с ним, он ее достоин. Значит, моя половина где-то ещё ходит.

– Я никогда не расплачусь с долгом, – промямлила Юля и, добавив силы в голос, спросила, – Кто ты и куда ты дел Артура? Мы тебя испортили окончательно.

– С первой встречи понял, что знакомство с этой семейкой до добра не доведет, – смеясь, подтвердил парень.

Юля с ласковой улыбкой посмотрела на Артура и, вдруг поняв, что ему удалось отвлечь ее от слез, обратилась к нему с неподдельным любопытством:

– На самом деле, как это получилось?

Артур еще раз посмотрел на вальсирующую пару и, выпив бокал с прозрачной бурлящей жидкостью, заявил:

– Я понял, что не вокруг меня кольца Сатурна крутятся. Делать что-то для кого-то намного приятнее, чем для себя одного. Всю жизнь я привык воспринимать людей как мебель в комнате, захотел – купил, захотел – выкинул. Я долго жил в такой парадигме, но счастья это не принесло. Я скорее иссушился, а вы стали оазисом в моей удушливой пустыне.

– Ты изменился ради нее.

Артур задумчиво поднял голову вверх и когда его взгляд уперся в стеклянным купол, отражающий плотное серое полотно неба, стал рассуждать так:

– Не думаю, что я изменился ради нее, не думаю, что вообще можно измениться ради кого-то. Это был мой выбор, я был готов его сделать тогда, когда был готов принять истину.

– Какую истину? – изумленно выпучив блестящие бусинки-глаза, спросила Юля.

– О том, что Эдэльна реальна.