Шахматы с Машиной Страшного суда

Я уже стоял лицом к лицу с ним. Это был пожилой мужчина с густыми волосами, почти совсем седыми, но не полностью, и, что самое удивительное, лицо его было выбрито идеально чисто. И я невольно коснулся тех волосков, что топорщились на моем подбородке.

– Итак. Кто это?

Голос его звучал властно.

– Господин инженер, это мой друг, социальный работник. Два-три дня, что меня не будет, он вам берется привозить еду.

– Прямо сразу? Без испытательного срока?

– Нет, господин инженер. Надо обязательно сдать экзамен!

– Неужели ты ему уже рассказал?

Парвиз стоял перед креслом этого сумасшедшего падишаха в подобострастной позе и заливался соловьем. От его слов у меня буквально круги шли перед глазами.

«Тупица Парвиз, своему сумасшедшему дружку представил меня социальным работником?!»

В углу комнаты что-то завозилось. Я посмотрел туда. О Аллах! Ошибся я, когда подумал, что здесь одна кошка. Шесть или семь котов я насчитал теперь вокруг кровати. Между тем Парвиз сказал что-то еще, чего я не расслышал за своими мыслями.

Парвиз потянул меня за руку. Мне ничего не оставалось, как подчиниться ему и подойти к креслу инженера, стоящему возле кровати. Сквозь свой постоянный гул в ушах я расслышал негромкие слова Парвиза:

– Целуй ему руку! Целуй ему руку!

Я невольно улыбнулся. Удивительное представление разыгрывает эта парочка! Подведя меня к креслу, Парвиз выпустил мою руку.

– Итак, ты готов?

– К чему?

Парвиз вмешался:

– Господин инженер! Этот наш друг очень много думает о себе. Всё время вступает в дискуссии с господином Гасемом. Постоянно ночами фонарь жжет, читает книги. Задайте ему вопрос, я посмотрю, хватит ли у него знаний?

– Итак, юноша, я задам тебе главный и основной вопрос по поводу жизни и мира. Хорошенько подумай, прежде чем ответить. Во-первых, сядь!

Рука Парвиза надавила мне на плечо, и я сел, довольно послушно. «А почему я должен садиться? Что это за комедия, в которую я позволил себя втравить?»

– Итак, ты готов?

– Да, он готов. Спрашивайте, господин инженер.

Бессовестный очень искусно разыгрывал свою роль и как точно подстраивался под этого странного человека!

– Итак, что такое what?

– Что-что?

– Что такое what?

– Вы имеете в виду английское слово “what”?

– А почему ты отвечаешь вопросом на вопрос? Отвечай на мой вопрос!

Парвиз оставил меня и с улыбкой снял заварочный чайник с самовара, налил себе чаю.

– Подумай, юноша! Что такое what?

– Дорогой и уважаемый! Я ответил вам. Если вы спрашиваете значение английского слова what, то оно означает «что?».

– И опять ты ответил в форме вопроса! Двадцать тысяч специалистов в области культуры, в рамках специальной комиссии, восемь дней и восемь ночей не могли найти ответ!

– А я вам дал ответ.

Он согнул свой указательный палец и поднес его к губам. В точности, как несколько минут назад, когда Парвиз пальцем и поварешкой делал мне знак молчать.

– Молчание! Вот этот твой товарищ говорил о глубоких знаниях?

Парвиз залпом выпил полстакана чая. Я, наконец, взял себя в руки и встал. Два сумасшедших, по сути дела, подвергли меня гипнотическому сеансу.

«Этот голубятник изначально остался в городе ради своих голубей, но с тех пор он мог бы стать человеком, однако же не стал. Меня не уважает совершенно. Вот уже несколько месяцев мы с ним вроде как друзья, теперь же выясняется, что настоящий его друг – этот сумасшедший гуру. А я оказываюсь крайним!»

Что-то вдруг ткнулось мне в ногу. Это был пушистый черно-белый кот, он облизывал мой правый ботинок. Парвиз схватил меня за руку.

– Господин инженер, простите его! Опозорился он! Пойдем отсюда, парень!

И Парвиз потащил меня к лестнице. Послышался свист снаряда и взрыв неподалеку, а потом – обычная взрывная волна, похожая на подземный толчок, от которого вздрогнула земля. Инженер продолжал сидеть в кресле, развалясь, и холодно смотрел на нас. Я попрощался с ним кивком, и он ответил мне тем же. Я спустился по деревянной лестнице – Парвиз предшествовал мне. Столкнуть бы его вниз, пусть бы ноги переломал! Мысль о мщении промелькнула в моем сознании, но столь же быстро Парвиз уже оказался на втором этаже, а потом, по другой лестнице, спустился на первый.

Когда мы вышли из здания, я вновь оглянулся на те два кактуса в горшках на третьем этаже. А когда садились в машину, я увидел, что Парвиз улыбается до ушей.

– Кто это был такой?

– О ком ты? Об инженере? Ответ очевиден: он инженер!

– Он такой же инженер, как… Безумец не хуже тебя – откуда он взялся? Почему он обитает в этой развалине? Отвечай мне!

– Ага! Смотрю, ты обиделся, что не смог ответить?

– Ни стыда ни совести у тебя! Зачем ты ему сказал, что я «социальный работник»?

– Потому что у вас социальные отношения.

Он уже вел машину. На перекрестке мы увидели свежую воронку. Земля со следами черной сажи, а осколки изуродовали облицовку из зеленого мрамора ближайшего к воронке двухэтажного дома. Видно, что до войны хозяин дома много затратил на его отделку, и вот теперь…

Стабилизатор мины валялся прямо посередине воронки и еще дымился. Шестиперый черного цвета стабилизатор…