Шахнаме. Том 1

Былинно-героическая, собственно эпическая часть «Шахнаме» одновременно и наиболее изучена и наиболее широко известна. Она включает все подвиги Заля, Ростема, Исфендиара, такие — с мировой славой — эпизоды, как «Ростем и Сохраб», «Заль и Рудабе», «Бижен и Мениже», «Сказ о Сиявуше» и многие другие и выделяется как законченное целое, своего рода богатырская симфония Фирдоуси. Хронологически события этой части укладываются в рамки от правления последних пишдадидов до воцарения первых кеянидов. Появлением Заратуштры, религиозными войнами (новый аспект борьбы Ирана и Турана) и гибелью Ростема и Исфендиара, излюбленных героев народных сказаний, заканчивается эта часть.

Иная, былинно-героическая основа повествования Фирдоуси определяет и его характер, оформление и некоторые стилевые приемы автора.

В противоположность «мифологической» части, герои здесь не только цари, но даже чаще всего не цари. Персонажи былинной части — не мифические существа, а люди, обладающие сверхчеловеческой, но не сверхъестественной силой. Так, Ростем имеет силу слона. Однако он лишен способности перевоплощаться, делаться невидимкой и т. п.

Чудесное, фантастическое здесь сочетается с реалистическим, что характерно для народного творчества. В мире народной фантазии рядом с героями живут и действуют и демоны, и пери, и чудовища-драконы и т. п. Ростем борется с дивами и одолевает их силой, отвагой, умом, хитростью. В его жизни, как и прежде в жизни его отца Заля, важную роль играет чудесная птица Симорг. Но какая разница в «воспитателе» Заля Симорге и «воспитательнице» Феридуна корове Бермайе! Последняя — туманный мифический образ, а Симорг — прямо чудесная птица народных сказаний, сказочный добрый гении рода Сама. Чудес в эпической части много, но они как бы< подчеркивают реальную человеческую сущность героев повествования.

Началом последней исторической части «Шахнаме», по нашему мнению, следует считать раздел об ашканидах (аршакидах). Хотя-здесь всего 22 бейта посвящено аршакидам (и вместе с тем, историческим селевкидам), а перечисление нескольких имен не дает еще оснований для сопоставления событий поэмы с реальной историей парфянской державы аршакидов, но эти строки не содержат в себе ничего легендарного, а являются точным отражением раннесредневековых представлений об истории парфян. Большая часть раздела повествует о Сасане-Папаке-Ардешире и, независимо от реальности, в основных моментах полностью сопоставляется с историческими данными, как и вся последующая история сасанидов.

Основа исторической части «Шахнаме», как и всех арабоязычных и новоперсидских исторических сводов, восходит к сасанидским анналам-хроникам и, по-видимому, к «Хватай-намак», а это в своей сущности, пусть официальный, приукрашенный, но уже исторический свод[436].

Сасанидская — наименее изученная и малоизвестная в целом часть «Шахнаме». В то время как многие эпизоды мифологической и особенно героической части «Шахнаме» пользуются мировой славой, и, можно сказать, популярностью в широких кругах читателей Запада, из сасанидской части знают только некоторые фрагменты сказов про Ардешира, Бехрама-Гура, Хосрова-Ануширвана, Хосрова-Первиза. Даже потрясающий трагический финал эпопеи — арабское завоевание и гибель династии-империи — почти не известен широким кругам.

Надо сказать, что и на Востоке популярность сасанидской части поэмы не сравнима с популярностью, народностью и славой первых двух частей. В сущности говоря, это понятно: во-первых, самая тематика, в которой отразилась сокровищница основных народных сказаний, богатейший былинно-героический эпос народов Ирана и Средней Азии определяет интерес к героической части. Кроме того, блестящая обработка народных эпических сказаний осталась единственной в литературе иранских и других народов Ближнего и Среднего Востока, тогда как чудесные и часто тоже народные сказания, которые мы находим в последней части, кроме Фирдоуси, обрабатывались и позднейшими авторами. Так, циклы легенд и сказаний об Искендере-Александре, Бехраме-Гуре, Хосрове и Ширин, пусть в несколько ином плане, широко известны по гениальным поэмам Низами («Хосров и Ширин», «Семь красавиц», «Искендер-наме») и по блестящим обработкам тех же сюжетов Хосрова-Дехлеви (XIII—XIV в. — в Индии), Джами и Навои (в XV в. — в Герате) и многих других талантливых и широко известных соперников Низами-Хосрова.

В науке неоднократно ставился вопрос о том, что по сравнению с первыми частями, последняя часть «Шахнаме» бедна и слаба. Объяснялось это упадком таланта автора, глубокого старца, исчерпавшего якобы себя и привычной рукой штампующего без порыва и вдохновения завершающие главы эпопеи.