Шакруар III

«Как всегда душка, сукин ты сын!» — подумал про себя Лафонтен, пытаясь замаскировать злость вымученной улыбкой, плохо скрывавшей его недовольство. 

С раздражающим (возможно, оттого, что с возвращением на открытое пространство шум сильнее отзывался в ушах) шипением аэроглиссер взмыл, понесся над неровной землей, покрытой травами, перелетал через скалы и камни, парил над деревьями, запустя все сенсоры, отслеживающие признаки жизни.

Поиски не затянулись надолго. Минут через двадцать на пыльной дороге они наткнулись на повозку, которую тянуло странное изящное и длинноногое (а именно шестиногое) животное размером с верблюда. У него была длинная шея, усаженная множеством маленьких рожек, вытянутая голова с четырьмя глазами один под другим, и морда трубой, которая заканчивалась ртом и двумя ноздрями. Повозка двигалась в их сторону. Лафонтен притормозил, развернулся и с шипением остановился примерно в ста метрах от повозки, которая резко затормозила. Удивленный возница слишком сильно натянул поводья, и животное зафыркало. 

Активировав силовое поле своего комбинезона, Лафонтен вышел из машины и шагнул к повозке, зная, что под прикрытием Бориса Фалардо он может чувствовать себя в безопасности. Подобные предосторожности против грубо одетого человека, державшего вожжи — несомненно крестьянина — сам он счел излишними, но инструкции есть инструкции.

Подойдя к упряжке, Лафонтен смог получше разглядеть туземца. Это явно был человек — бородатый, с загорелой от солнца кожей, на голове бесформенная шапка, коричневые штаны испачканы в земле, на волосатой груди распахнута клетчатая рубашка. От животного сильно и незнакомо пахло, оно тяжело задышало и уставилось на пилота всеми своими необычными глазами, судорожно тряся мордой-дудкой. Лафонтен не стал подходить слишком близко к этим вонючим созданиям, он поднял вверх руки и сказал: 

— Добрый день, не волнуйтесь, нам ничего не угрожает. Мы здесь с дипломатической миссией и хотели бы встретиться с членом вашего правительства.

Человек ответил, но что — Лафонтен не понял.

«Ну конечно, языковые проблемы! Придется вызывать переводчика с корабля!»

Тут он с удивлением услышал у себя за спиной женский голос. Он резко обернулся и увидел, что личная секретарша посла вступила с незнакомцем в разговор. А она крута, однако!

Завершив общаться, женщина повернулась к Лафонтену и сказала:

— Он согласен нас проводить и просит, чтобы мы следовали за ним. 

Вернувшись к управлению аэроглиссером, Лафонтен не удержался и спросил:

— А вы не говорили мне, что вы полиглотка. Что это за язык?

Посол проявил снисходительность и сообщил, разглаживая при этом в пару движений свои усики:

— Дипломатическая миссия не обязана раскрывать свои секреты. Впрочем, разрешаю вам, Андра, удовлетворить законное любопытство нашего водителя.

— Это итальянский, мертвый язык, на котором когда-то говорили в одной из частей Евроланда. Конечно, на этой планете язык эволюционировал и изменился, но я способна справиться с этой трудностью. Коль скоро на Шакруаре III говорят по-итальянски, то это потому, что колонисты прибыли из Италии — страны Евроланда, имевшей форму ноги со ступней и омывавшейся Средиземным морем. Эта страна... 

— Довольно, Андра.

Послушная секретарша, свыкшаяся с авторитарной натурой своего работодателя, тут же замолчала.

Лафонтен сохранял невозмутимость. Ему пришло в голову, что спецслужбы Галактической Федерации работали менее эффективно, чем следовало бы, поскольку им явно неизвестно об его способности к языкам. Причем сам Лафонтен был твердо уверен: этот язык не итальянский. 

Перед ними появилась ферма — незамысловатое деревянное сооружение с несколькими хозяйственными постройками, где, несомненно, содержались животные и инвентарь. По левую сторону от главного дома располагалось что-то похожее на огород. Правую сторону занимал фруктовый сад и несколько явно возделываемых полей, а за ними до самого горизонта простирался лес из ярко-коричневых лиственных деревьев. Неизменно бдящий на своем огневом посту Фалардо, бывший опытным стрелком и вместе с тем любивший природу, подумал, что этому лесу не хватает разнообразия: среди растительности, насколько хватало глаз, похоже, господствовал всего один вид.

Из дома вышла женщина, наверное, привлеченная сипением аэроглиссера. Заметно испуганная крестьянка, держащаяся одной рукой за дверной косяк и прикрывающая рот рукой, замерла на месте, глядя на прибытие упряжки и ее странного сопровождения. Мужчина что-то крикнул ей, затем спрыгнул с повозки и обнял ее. Женщина кивнула, и он, все еще не отрывая от нее одной руки, широко взмахнул другой, приглашая посетителей подходить.