Шалаш в Эдеме

– Щас-щас… ты, паря, только не горячись… значится, «Олеся» к скалам повернула, а катерок этот бандитский на двух своих японских моторах мимо проскочил. Пока они затормозили да развернулись, время потеряли. «Олеся» в проход между скалами прошла и начала отрываться. Ну, бандюганы, само собой, за ней на всех парах рванули. Они-то думали, что у «Олеси» осадка глубже, раз она прошла, их катер тем более проскочит. Но я-то понял, что Козырь задумал: там между этими скалами фарватер очень опасный, камни под водой острые, кто знает – может обойти, а кто не знает – непременно напорется. Вот он и рассчитал, что бандюганы за ним непременно сунутся и на этих подводных камнях брюхо пропорют. Почти так оно и вышло…

Бомж тяжело вздохнул и понизил голос:

– Почти… да не совсем! Катер так разогнался – чуть не летел, весь из воды поднялся, как лошадь на дыбы встает, когда ее пришпорят. Вошел он в проход между скалами и, видать, мотором-то по камням и зацепил. Только не разбился и не перевернулся, а на воду шлепнулся, так днищем грохнул – будто из пушки выстрелили! И оба мотора враз заглохли. Стоит на месте, как цветок в проруби, покачивается. Бандюганы-то от удара попадали, один и вовсе за борт вылетел. А «Олеся» ходко так от них удаляется. И тут, значит, Петруха Горелый на корму выбежал и бандюганам задницу показал – вот, мол, видали?!

Обмылок довольно хихикнул, вспомнив этот увлекательный момент, но тут же поскучнел:

– Только зря он это сделал… тот бандюган, что накануне вечером в «Васильке» с Козырем схлестнулся, не выдержал такого плевка в свою бандитскую душу, вытащил какую-то здоровенную пушку да как шмальнул по «Олесе»…

Бомж жалостно вздохнул и замолчал.

– Говори! – прохрипел Кирилл, схватив его за отвороты бушлата. – Говори, ветошь старая!

– Не могу… – просипел Обмылок. – Каждый раз на этом месте голоса лишаюсь…

– Каждый раз?! – переспросил Кирилл. – Сколько же раз ты это рассказывал, и кому?

– А что ж ты, паря, думаешь? – бомж оглядел притихшую публику «Василька». – Люди все интересуются…

– Ладно, черт с тобой… досказывай, что осталось!

– Значится, шмальнул этот бандюган по «Олесе» и попал, должно, прямо в бак с горючкой… так рвануло – у меня прямо уши заложило, на пару минут вовсе оглох. Только видел, как «Олесю» на куски разнесло вместе со всем экипажем…

– Никто не выплыл?! – хмуро переспросил Кирилл.

– Какое! – Обмылок безнадежно махнул рукой. – Одни щепки по волнам плавали! Еще я видел, что главный над этими бандитами того, который по «Олесе» шарахнул, за грудки тряс… вот прямо как ты меня. Зачем, мол, стрелял, когда они нам живые нужны были… да только поздно, поезд ушел в голубую даль… Потом они один мотор починили и маленько на нем по месту взрыва покружили – тоже думали, не выплывет ли кто из ваших. Только все впустую, никого не нашли. В общем, я тут среди камушков схоронился, чтобы они меня не заметили – им ведь, поди, свидетели-то без надобности… а потом уж, когда они прочь уплыли, я тихонько выбрался и сюда прибег, в «Василек»…

– Ну да, и устроил тут… «Аншлаг» с «Кривым зеркалом» в одном флаконе… – хмуро проговорил Кирилл.

– Не знаю никакого такого зеркала, – пробормотал бомж. – А только люди, само собой, интересуются… ты, паря, часом не забыл ли, что мне бутылку обещал?

– Не забыл! – отмахнулся Кирилл и швырнул на стойку деньги.

– Вот так и потерял я и корабль, и экипаж… – закончил он свой рассказ и снова потянулся к бутылке.

– Может, кто-то из ваших уцелел? – сочувственно спросил Слон.

– Какое там! – вздохнул Кирилл. – Если бы кто уцелел – местные бичи непременно бы узнали… в «Васильке» все знают, где что случается. А так – ни слуху ни духу… и бандюганы больше в Лебяжьем не появлялись. И этот пропал, заказчик наш, Леонид Борисыч… Я ведь потом попробовал ему звонить – хотел спросить, знает ли он, что с ребятами случилось и что мне теперь делать…

– Ну, и что? – заинтересованно переспросил Слон.

– А ничего! Ни по одному телефону он не отвечает – ни по домашнему, ни по мобиле… не иначе прознал про ту историю и сбежал куда-нибудь от греха подальше… В общем, давайте еще ребят помянем…

Под строгим взглядом Кирилла мне пришлось выпить водку, плескавшуюся в стакане. Я закусила хрустким огурцом и почувствовала, что перед глазами все плывет. Я ухватилась за стол, чтобы не свалиться со стула. Пожалуй, водка оказалась последней каплей. В самом что ни на есть буквальном смысле.

– Дусь, ты что? – донесся как сквозь вату озабоченный голос Родиона.

Сильные руки подхватили меня и подняли в воздух, после чего сознание окончательно покинуло мой измученный организм.