Шаляпин

С приходом Шаляпина в Большой театр сразу же возник тревожный вопрос о том, как сложится для него репертуар. На сцене московской казенной оперы не ставились «Псковитянка», «Моцарт и Сальери», «Борис Годунов» — по сути почти все оперы, которые принесли молодому артисту столь быструю славу. Не ставились в те годы «Юдифь» и «Русалка», обычно находившиеся на афише. Шаляпину предстояло ограничить свое участие такими, изрядно уже обкатанными и поставленными весьма традиционно произведениями, как «Жизнь за царя», «Опричник», «Рогнеда», «Лакме» и «Фауст». К этому списку можно добавить эпизодическую партию Андрея в «Дубровском» Направника, поставленном в 1899 году.

По поводу «Жизни за царя» Н. Д. Кашкин писал, что постановка эта обросла таким количеством штампов, что Шаляпин выступает как чужой всему ансамблю партнер. Уподобляя артиста молодому вину, влитому в старые мехи, критик высказывал мысль, что либо вино прорвет мехи, либо само в них закиснет.

Интересно, что вопрос о переходе Шаляпина на казенную сцену и о его последствиях стал предметом специальной полемики на страницах «Московских ведомостей».

Автором одной из статей явился барон Н. Стюарт (приятель Шаляпина по Петербургу), который утверждал, что артист очень много потерял, покинув частную сцену, что прирожденный артист русской школы, он нуждается именно в русском репертуаре, а Большой театр ему этого репертуара не даст. Ему возражал на тех же страницах некий оппонент, избравший в противовес фамилии Стюарта не менее аристократический псевдоним — Тюдор. Он полагал, что опасения Стюарта не основательны, что и на казенной сцене Шаляпин сумеет показать всю силу своего дарования. Оба они говорили о Шаляпине как об артисте с огромным, всеми признанным талантом, и само появление этих статей свидетельствовало о том, что к его имени приковано внимание московской публики.

Почти с самого начала деятельность Шаляпина на казенной сцене не ограничивалась Москвой: он стал выезжать и в Петербург, где выступал в спектаклях Мариинского театра. Критики выражали опасения, что в силу своего особого гастролерского положения он станет таким же, как и все другие гастролеры, и это неизбежно отразится на уровне его творчества.

Однако предположение, что Шаляпин, с переходом на казенную сцену, хоть и ненадолго, остановится в творческом развитии, не подтвердилось. Конечно, некоторое время он не мог добиться введения в репертуар Большого театра тех опер, в которых столь ярко предстал в мамонтовском коллективе. Императорская сцена была все же очень неподвижна, и даже готовность Теляковского, влюбленного в талант Шаляпина, сделать все, чтобы тот заблистал на казенных подмостках, не могла заставить события развиваться быстрее, чем они всегда развивались в этой бюрократической машине.

Но Шаляпин не терял времени даром. Он посвятил себя подготовке концертного репертуара. 9 марта 1900 года он выступил в Благородном собрании (ныне Колонный зал Дома Союза) с большой концертной программой при участии А. Б. Гольденвейзера и С. В. Рахманинова (на двух роялях). Успех этого концерта был настолько велик, что нельзя было удовлетворить всю публику, желавшую обязательно присутствовать на концерте, и пришлось открыть двери в соседнее фойе, где разместилась значительная часть слушателей.

Этот концерт привел московских критиков к заключению, что на концертной эстраде появился первоклассный артист, прокладывающий новые пути, неведомые до сих пор нашим певцам, почти поголовно идущим по проторенной дорожке повторения шаблонных эффектов вокального искусства.

Он пел камерные произведения Глинки, Даргомыжского, Римского-Корсакова, Мусоргского, Рахманинова, Моцарта, Шумана, Грига. Кашкин, делясь впечатлениями от этого концерта, говорил, что он затрудняется назвать артиста певцом в обыкновенном значении слова, что это замечательный художник музыкальной речи, что его исполнение неотразимо действует на ум и чувство.

Обратим внимание на то, что первый значительный концерт Шаляпин дал при участии Рахманинова, с которым приготовил свой репертуар. Роль Рахманинова в формировании Шаляпина как концертного исполнителя исключительно велика. Конечно, в том, что критики обращали особое внимание на проникновенность трактовки произведений совсем различных авторов, видны плоды помощи Рахманинова молодому певцу, для которого концертная эстрада, в ее серьезном значении, открылась впервые именно в тот вечер.

Концерты продолжались во время всей зимы и становились все большими художественными событиями.

Подошло лето 1900 года. В Париже открылась грандиозная Всемирная выставка, и Шаляпин отправился во Францию.

В Париже Федор увидел много интересного и забавного. Он знал лишь несколько слов по-французски, и это нередко ставило его в затруднительное положение. Но он с легкостью усваивал язык, феноменальная память помогла создать в короткий срок большой запас слов, и к концу непродолжительного пребывания во Франции он уже с грехом пополам мог объясняться с парижанами. А его абсолютный слух помог в произношении, хотя оно никогда не было идеально.