Читаем Шальные миллионы полностью

На том они расстались, и Анна скоро вернулась в «Шалаш».

В конце прорытого для катера канала, в сторонке от причала, где она закрывала на замок свой «Назон», появилась защитного цвета палатка, и возле нее с породистой овчаркой сидел молодой парень и робким улыбчивым взглядом встречал Анну. А когда она выбирала с кормы цепь, подскочил к ней и на английском спросил:

— Не помочь ли вам, миссис?

— Благодарю вас, я все делаю сама, — ответила Анна на его родном английском.

— Вас ждет обед. Пожалуйте, сударыня.

Взял ее под руку и повел к беседке, где был накрыт стол и стояли с салфеткой на руке Данилыч и незнакомая, очень милая официантка.

Подставляя Анюте плетеное кресло, Малыш повелительно сказал Данилычу:

— Вы можете идти.

И дал знак официантке: удалитесь.

В противоположной от причала стороне Анюта заметила вторую палатку и возле нее парня с овчаркой. Сказала:

— Тут целый палаточный городок появился. С чего бы это?

— Я принял дополнительные меры. На этот раз включил и вашу персону в объект охраны. Вы позволите?

Анна повела плечом, — дескать, мне все равно. Вид у нее был печальный, озабоченный, она лениво перебирала еду, глаз на собеседника не поднимала. Была уверена, что эпизод на море — дело рук Малыша, и не могла понять, как в этом с виду мирном и таком милом парне, в сущности юноше, уживались обходительный галантный кавалер, обладатель несметных богатств и расчетливый убийца, — подчас неповинных, непричастных к их аферам и гешефтам людей.

— Вася, сколько вам лет? — тихо спросила Анна.

— Двадцать восемь.

— Вы были женаты?

— Нет.

— А как вы начинали свои операции? Как ступили на такой путь?

Малыш задумался, лицо его покрылось заметной бледностью, он давно не слышал своего первородного имени. Для всех окружающих его людей он был Малышом, тем самым Малышом, который внушал страх и почтительность, имя которого повергало одних в неописуемый ужас, других принуждало молчать и смиряться. Все темные субъекты, попадавшие в орбиту афер с участием Малыша, знали, кто тут заказывает музыку и кому следует беспрекословно повиноваться. Если кто-то, зазевавшись, становился на его пути, его убирали, — быстро и жестоко, как сегодня убрали Фридмана и чуть было не убрали Костю. Одно только было не до конца ясно Анюте: все ли эти страшные дела творились по указу Малыша и с его ведома? Или, может быть, его «империя» уже так разрослась, что он, как большой воинский командир, предводительствуя битвой, не знал и не видел всего, что вершилось на поле боя. Не знала этого Анна, но ей теперь захотелось проникнуть в тайны жизни этого удивительного молодого человека. Она во второй или в третий раз назвала его Васей, как называла Малыша мама и все друзья детства, и видела в глазах его чувство признательности за эту домашнюю, может быть, любовную доверительность.

— За всем, что происходит со мной и в моей жизни, — начал он свой рассказ, — стоит Борис Иванов.

Малыш склонился к Анне, взял ее руку и нежно провел по ней ладонью. Потом коснулся губами поверх кисти. И поднял на Анюту свои большие выразительные глаза, — она отвела взор, не могла долго выдерживать его взгляда. Ей казалось, что на нее смотрит ребенок, ее собственный ребенок, — так они искренни и проникновенны были, его глаза.

— Мы с Борисом учились вместе в институте. И он предложил мне по окончании учебы работать с ним в московском банке, — мне, провинциальному парню со слабым дипломом. Я плохо учился и меня едва выпустили. Я, конечно, с радостью согласился, испытывал горячее чувство благодарности к своему покровителю. А он все мог, его боялись и вскоре назначили начальником отдела. Отец-то его — вон кто! И директор банка гнулся перед ним, как лакей. Ну, а потом… Союз развалился, а его отец вознесся к вершинам власти в России. Начались операции с долларом. Дела эти сложные, хитрые, — тут и мы не все понимали, но нас поражал размах сделок: счет шел на сотни миллионов, даже на миллиарды. Рубль слабел, доллар набирал силу, рубли выкачивались увесистыми тюками, доллар к нам тек слабым ручейком. Мы, банковские работники, первыми почуяли неладное: незримый и могучий действовал враг, ослаблял, рубил под корень финансы России, основу хозяйства страны. Силай Иванов, отец Бориса, ставил подписи под страшными документами. Я однажды намекнул Борису: дело нечисто! Он сказал: молчи, иначе задымишься синим пламенем. Отец, мол, не волен в поступках, он сам игрушка в руках могущественных сил. На арену вышли органы тайных разведок. Началась бесшумная война, — пострашнее той, с немцами.

Однажды директор банка заметался, — не хватало одной подписи на бумагах. Все подписи были, а одной нет. Важный чиновник внезапно умер, а подпись нужна была только его. Речь шла о миллиардах. На столе у Бориса я увидел эти важные бумаги и пустые графы без подписи. Он показал мне подпись того чиновника на других бумагах. И сказал: «И нельзя подделать». Я спросил: «Почему?» — «Документы так важны, что проходят экспертизу там, в Америке», — сказал он.

Перейти на страницу:

Все книги серии Русский роман

Суд идет
Суд идет

Перед вами книга необычная и для автора, и для его читателей. В ней повествуется об учёных, вынужденных помимо своей воли жить и работать вдалеке от своей Родины. Молодой физик и его друг биолог изобрели электронно-биологическую систему, которая способна изменить к лучшему всю нашу жизнь. Теперь они заняты испытаниями этой системы.В книге много острых занимательных сцен, ярко показана любовь двух молодых людей. Книга читается на одном дыхании.«Суд идёт» — роман, который достойно продолжает обширное семейство книг Ивана Дроздова, изданных в серии «Русский роман».

Абрам (Синявский Терц , Андрей Донатович Синявский , Иван Владимирович Дроздов , Иван Георгиевич Лазутин , Расул Гамзатович Гамзатов

Поэзия / Проза / Историческая проза / Русская классическая проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза

Похожие книги

Сочинения
Сочинения

Иммануил Кант – самый влиятельный философ Европы, создатель грандиозной метафизической системы, основоположник немецкой классической философии.Книга содержит три фундаментальные работы Канта, затрагивающие философскую, эстетическую и нравственную проблематику.В «Критике способности суждения» Кант разрабатывает вопросы, посвященные сущности искусства, исследует темы прекрасного и возвышенного, изучает феномен творческой деятельности.«Критика чистого разума» является основополагающей работой Канта, ставшей поворотным событием в истории философской мысли.Труд «Основы метафизики нравственности» включает исследование, посвященное основным вопросам этики.Знакомство с наследием Канта является общеобязательным для людей, осваивающих гуманитарные, обществоведческие и технические специальности.

Иммануил Кант

Философия / Проза / Классическая проза ХIX века / Русская классическая проза / Прочая справочная литература / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
Адриан Моул и оружие массового поражения
Адриан Моул и оружие массового поражения

Адриан Моул возвращается! Фаны знаменитого недотепы по всему миру ликуют – Сью Таунсенд решилась-таки написать еще одну книгу "Дневников Адриана Моула".Адриану уже 34, он вполне взрослый и солидный человек, отец двух детей и владелец пентхауса в модном районе на берегу канала. Но жизнь его по-прежнему полна невыносимых мук. Новенький пентхаус не радует, поскольку в карманах Адриана зияет огромная брешь, пробитая кредитом. За дверью квартиры подкарауливает семейство лебедей с явным намерением откусить Адриану руку. А по городу рыскает кошмарное создание по имени Маргаритка с одной-единственной целью – надеть на палец Адриана обручальное кольцо. Не радует Адриана и общественная жизнь. Его кумир Тони Блэр на пару с приятелем Бушем развязал войну в Ираке, а Адриан так хотел понежиться на ласковом ближневосточном солнышке. Адриан и в новой книге – все тот же романтик, тоскующий по лучшему, совершенному миру, а Сью Таунсенд остается самым душевным и ироничным писателем в современной английской литературе. Можно с абсолютной уверенностью говорить, что Адриан Моул – самый успешный комический герой последней четверти века, и что самое поразительное – свой пьедестал он не собирается никому уступать.

Сьюзан Таунсенд , Сью Таунсенд

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее / Современная проза