Шалость (ЛП)

- Там еще, - сказал Нико. - С пяти до двенадцати лет.

Нора медленно листала альбом и поняла, что ее глаза наполнились слезами. Не фотографии маленького Нико произвели на нее впечатление. Ее детские фотографии тоже не имели большого значения. Но значимость того, чтобы подарить Кингсли целый альбом с фотографиями его сына, тех лет, которые Кингсли пропустил...

Тут был Нико в шортах и футболке, бегущей за одним из его кузенов, с изображением футбольного мяча на носке. А вот Нико на пляже, Французская Ривьера, в маминых огромных солнечных очках, с белой полоской на носу. Вот Нико, свернувшись клубочком, спит на куче свежего белья, как домашний кот.

- Кингсли никогда не оправится от этого, - с улыбкой заявила Нора. - Если дом охватит огнем, он спасет Джульетт, Селесту и этот фотоальбом.

- Не Сорена? - спросил Нико.

- Сорен спасет Кингсли, - ответила Нора.

- А что насчет тебя?

- А кто, по-твоему, устроит пожар?

Нико рассмеялся, а Нора продолжила листать альбом.

- Никаких фотографий, когда ты был младенцем? - спросила она.

Он поморщился. - Не смог ни одной найти.

- Где-то же должны быть твои фотографии.

- То есть я не смог найти ни одной, где я был бы один. Мама фотографировала, значит, на всех фотографиях... понимаешь... - Он снова замолчал. И тогда Нора поняла. На всех фотографиях маленького Нико держал отец.

- Ты уверена, что такой подарок уместен? – спросил Нико. - Он не будет...

- Triste? - Нора подобрала французский эквивалент к «печально».

- Больно, - объяснил Нико.

- Он пропустил двадцать пять лет твоей жизни. Безусловно, ему будет больно. Но если и есть одна вещь, которой он научился, будучи со мной, это видеть разницу в хорошей и плохой боли. - Она закрыла альбом и прижала его к сердцу. - Это хорошая боль.

- Тогда можешь отдать его ему, - ответил он. - И сказать ему bon anniversaire.

- Он будет тронут, узнав, что ты волновался, будет ли ему больно. Он хочет, чтобы ты любил его так же сильно, как и он тебя.

- Со временем, - сказал он. - Может быть. - Нора понимала его сдержанность, чтобы действительно отпустить себя и полюбить Кингсли. Мужчина, растивший его с рождения до своей внезапной смерти два года назад, все еще занимал высокое место в сердце Нико. Медленно, но верно, Кингсли протаптывал себе дорогу. Ему невозможно было отказать. Кингсли мог быть чертовски привлекательным, когда хотел.

- Причина, по которой мы вместе - это Кингсли, - напомнила ему Нора.

Он торжественно поднял бокал с вином.

- Нет, - ответил Нико. Он указал на нее. – Ты - та причина, по которой я и он вместе.

- Ты такую недотрогу из себя строишь, - произнесла Нора. - Но это только доказывает твою любовь к нему. Это не копии. Эти фотографии - оригиналы.

Нико пожал плечами, но не стал отрицать.

- Ладно, хватит о нем... где мой подарок? - поинтересовалась Нора. Она положила коробку в свою сумку, чтобы вручить ее Кингсли.

- Маленькая красная коробка.

- Маленькая красная коробка, - повторила она, снова роясь в сумке. Она нашла ее под парой сложенных красных носков. - Можно открыть? Мне плевать, если ты скажешь нет, я все равно ее открою.

- Открывай, - ответил он.

Нора сорвала ленточку с коробки, сняла крышку и обнаружила внутри...

- Ничего? - Она держала пустую коробку. - Или тут очень маленький бриллиант, который я просто не вижу?

Нико быль рожден сабмиссивом, а любой достойный мужчина-сабмиссив приносил подарки своей госпоже. Она знала доминатрикс, которые публиковали списки пожеланий на сайтах, чтобы клиенты знали, какое подношение от них ждут. Нора никогда не заходила так далеко, но и не отказывалась от обдуманного подарка, преподнесенного в нужной форме. И Нико... Не было ни одной встречи, ни одного путешествия, ни одной ночи, проведенной вместе, когда он не дарил ей что-нибудь. Их первый раз был самым лучшим подарком - он подарил ей свою компанию во время самой тяжелой ночи в ее жизни.

Нико улыбнулся: - Там все, что ты пожелаешь, - ответил мне. - Расскажи мне.

- Рассказать тебе?

- Ты хочешь сделать со мной что-то, что я не... - Он взмахнул рукой, показывая, чтобы она закончила предложение за него.

- Вижу... ты даешь мне разрешение сделать кое-что с тобой.

- Верно.

- Значит, я могу использовать это для... пеггинга?

Нико моргнул, но быстро оправился: - Как я и сказал, все что пожелаешь.

- Игры с кровью?

Он поднял руки, изображая поражение.

- Сделать тебе пирсинг на члене?

Он поморщился так сильно, что закрыл оба глаза. Медленно один глаз открылся.

- Если хочешь, - повторил он.

- Ох... - мурлыча, сказала Нора. - Хороший подарок. Но ты знаешь, что я могу заставить тебя сделать любое из вышеперечисленного, если захочу.

- Можешь, - подтвердил он. - Но... я думал о том, когда ты рассказывала мне, какими должны быть пары, подобные нам. Ты говорила, что настоящее подчинение - это не что-то взятое, а свободно дарованное и свободно принятое.

- Я такое говорила?

- В прошлом году, во время моего эм... обучения.

- Вот черт, а я умная, - заметила она.

Он рассмеялся. - Очень. Таков мой подарок. Я дарю тебе мое подчинение, и я хочу, чтобы ты его приняла.