Шалости нечистой силы

Проще всего было бы подкинуть эту ниточку ребятам с Петровки. Но попросить помощи у милицейских знакомцев Кис никак не мог. В самом деле, они же так просто это не проглотят, они же вцепятся мертвой хваткой: «А ну, Кис, рассказывай, зачем тебе этот Горик понадобился!» И вольно будет Кису ссылаться на тайну клиента – живым не выпустят, пока не продаст им хоть что-нибудь… А что же Кису продавать? «Да видите ль, мужики, Федя этот похож на Стаса, но на самом деле это он и есть искомый насильник и безобразник, а Стас тут совсем ни при чем…» – «И откуда ж ты это знаешь, Кис?» – прищурит старый дружбан Серега свой проницательный глаз, а у Димки от любопытства аж усы ощетинятся. – «Так ведь, братцы, Стас в это время на свидании был с твоей женой, Димыч…»

Ясное дело, Кис на это не пойдет. Он никогда не был любителем наведываться незваным гостем в интимное пространство чужих отношений. Да и профессиональная этика не позволяла.

Так что ищи, Кис, ветра в поле в одиночку…

Итак, дел о групповом изнасиловании жен в присутствии мужей было в общей сложности пять. Практически все они закончились инфарктами у мужчин, после которых один (третье дело) выжил, став инвалидом, четверо погибли.

Во всех пяти случаях мужчину усаживали и привязывали, а женщину намеренно насиловали перед ним, причем таким образом, чтобы мужу было все хорошо видно, чтобы от него не ускользнула ни одна мерзкая деталь.

Кроме того, во всех пяти случаях фигурировали театральные билеты, которые «выдавали» мужьям. На Петровке проверили – это были использованные билеты в разные театры Москвы на спектакли с «подходящими» названиями: «Великолепный рогоносец», «Сцены из супружеской жизни», «Укрощение строптивой», «Сублимация любви», «Школа жен»… Отпечатков Стасика, как, впрочем, и любых других, поддающихся идентификации отпечатков, на них не было. Билеты, скорее всего, были подобраны у выхода из театра.

Иными словами, изнасилования были поставлены как спектакли. То есть они были продуманы, слажены, распределены по ролям: каждый из насильников знал, что именно и когда ему делать. И даже одинаковые черные пальто и шапочки служили не просто одеждой, а скорее театральным костюмом, который, создавая бьющий по нервам контраст с обнаженным женским телом, одновременно служил превосходной маскировкой.

Техническая сторона была изощренной и жестокой. Возможно, склонность преступников к садизму, но, скорей всего, «постановочные эффекты» были предназначены для «зрителей»-мужей.

Во всех пяти случаях один из насильников, бывший в банде, по-видимому, чем-то вроде спикера (именно ему принадлежал звонкий молодой голос), произносил речь, из которой следовало, что происходящее насилие является актом восстановления социальной справедливости. Справедливость же в трактовке насильников состояла в том, что молодые красивые женщины должны заниматься любовью не со «старыми богатыми козлами», а с молодыми красивыми мужчинами… Пострадавшие действительно все были достаточно молодыми, намного моложе мужей, и в той или иной степени красивыми женщинами (кроме Ирины Львовны, но на ее месте случайно оказалась любовница).

Около года тому назад было еще одно похожее дело: некая юная манекенщица, сожительствовавшая со своим «спонсором», была изнасилована четырьмя мужчинами, которые также что-то несли насчет справедливости. Поздним вечером она остановила на улице машину – «спонсор» по каким-то причинам не смог за ней заехать, – девушку вывезли в ближайший пригородный лесок. Когда она добралась среди ночи до дома и предстала перед своим любовником в разодранной одежде, с выпачканным землей лицом, у «спонсора» случился инфаркт.

В том случае «спектакля» не было, но похоже, что орудовала одна и та же банда, несмотря на различие обстоятельств, места и времени действия. Во всех случаях насильники «восстанавливали справедливость». И все они закончились инфарктами у мужчин.

Кис был убежден, что все эти речи о торжестве столь оригинально понимаемой справедливости служили лишь для отвода глаз. Все мужчины были сердечниками, а Кис в совпадения не верил. И потому не сомневался, что эти театрализованные групповые изнасилования были не более чем изощренным способом убийства. Убийства мужей.

То есть настоящими жертвами изнасилования были, как это ни парадоксально, вовсе даже не женщины, а мужчины…

Первый инфаркт, случившийся около года назад у «спонсора», был, скорее всего, не запланированным: насилие не происходило на глазах у мужчины. Но именно этот случай должен был навести бандитов на мысль совершать убийства мужчин-сердечников при помощи изощренно поставленных сцен изнасилования… Откуда и перерыв в год – собирали информацию, искали, кому предложить свои хитроумные услуги…