Шамаханская царица (СИ)

  Сама понимаешь, какое это невероятное совпадение, связывающее вместе летающих младенцев и Фиглоков в одно целое, совпадение, про которое думаешь: ну вот еше совсем немного, и ты постигнешь тайные причины событий и поймешь смысл происходящего в мире. В том числе и предчувствий.

  Наши утверждают, что история была якобы напечатана в лондонской газете "Уик-энд' 19 мая 1976-го года. Ага, спохватываешься, вот где собака, то есть жураналисты порылись: уикенд, плотный воскресный обед, послеобеденное лондонское солнце, почтенная публика, желающая получить что-нибудь для лучшего переваривания плотного воскресного обеда. И получающая Фиглока.

  Но если разбираться, то оказывается, что печатал вовсе не Лондонский 'Уикенд'. И вообще, у англоязычных сага о том, как два раза младенец выбрасывался на тротуар, протестуя против жестокого обращения с детьми, звучит несколько по иному. Там все происходит в 1930-м году, а 14 этаж трасформируется в 'по забывчивости мамаши'. Что поделать, авторская и гражданская позиция переводчика наложили свои особенности на русский текст.

  Если копать дальше, то можно найти даже оригинал, и узнать, как все случилось на самом деле. Вот почти дословный текст из газеты, учитывающий национальные особенности перевода, а также дат, детей и дейтротских многоэтажек тридцать восьмого - именно тридцать восьмого, - года. И он настолько короткий, что запомнился без всякого труда с моей стороны: 'Совпадение в Детройте год назад. Выпавший из четвертого этажа ребенок упал на дворника Джосефа Фиглока, который подметал улицу. Оба пострадали, но не смертельно. Через две недели, когда Джосеф подметал в другом месте, на него снова упал и опять с четвертого этажа двухлетний Дэвид Томас".

  То есть, о том, что это был один и тот же ребенок, не говорится ничего. Очаровательная история теряет главную долю своей загадочности и превращается в банальный курьез, без всякой таинственности.

  И вот вторая историйка, про скелет. Она появилась в ноябре 89-го года, когда одна американская газета опубликовала статью о китайском астрофизике Кан Мао Пане, который заявил, что астронавты при полете "Апполона 11" в 1969 году сфотографировали на Луне скелет человека. В джинсах. Рядом со статьей размещалась та самая фотография.

  В отличии от первой, эта история не уходила корнями в далекое прошлое. И смысл ее не искажался. Просто в ноябре 89-го, через двадцать лет после полетов на Луну появилась вот такая, срывающая покровы, заметка.

  Ну и собственно, ради чего я об этом заговорил.

  Человек, хомо сапиенс, существо вредное и прагматичное. Поговорить о чудесном, о необычном, о том, что одна баба сказала - всегда пожалуйста, но только после сытной охоты, после мамонта, оприходованного и запротоколированного на заднем дворе пещеры, после того, как проверены все дубовые засовы на амбарах, и поставлены на капкан самодвижущие жернова - последняя модель, кабриолет, цвета 'металлик'. После того, как ублажена жена и усыплены дубинкой по голове дети. То есть, когда в целом закончена борьба за существование и планов на сегодняшний вечер нет.

  И истории, подобные вот тем двум, всякие удивителки и побасенки, выпадающие из общей картины мира, размывающие её - очень маленькая часть человечества. Точнее, должны быть маленькой частью, если считать по их реальной важности.

  Но на самом деле их много. Чересчур много для прагматичного и не верующего в чудеса землянина. И они подчас вырастают, выдуваются из всякой чепухи, вроде Фиглока. Как если бы кто-то нарочно их взращивает и подпитывает, удобряет, засыпает семена вновь и вновь, чтобы общий фон не уменьшался, а человечество постоянно жило с мыслью, что мир вокруг вполне даже волшебен и странен.

  Я замолчал и посмотрел на свою визави.

  - Надумано, - запротестовала девушка, скептически и одновременно взволнованно поводя плечами. - Вовсе не потому. Людям свойственна тяга к чудесам, это одно из качеств человеческой природы.

  - Которую кто-то умеренно культивирует. Как нужное свойство у привитого растения.

  - Глупости!

  - Оно все просчитывается - математическими методами.

  Девушка выжидающе смотрела на меня.

   - Более того, если копать глубже, в модель общества как сложной системы, то там вырисовываются совсем необычные вещи, плетение странных аттракторов, как если бы человеческая цивилизация вмещала в себе еще одну. Мир в мире, матрешка внутри другой.

   Я замолчал, улыбнулся самой мягкой своей улыбкой и взял в свою руку девушки.

  - А знаешь, сестрица Алёнушка, мне будет приятно иметь тебя в родственницах. Ты будешь олицетворять трезвый расчет и рассудительность. И мы будем ставить тебя в пример...

  - Я не Аленушка, - возразила она и высвободила руку из моей. - Я - Фрейя.

  Она задумалась, надолго задумалась, теребя рукам скатерть.