Шаман

Если в начале, действительно, было Слово, то в итоге мир обречен был стать Библиотекой. А, потому, посещение Библиотеки становилось самым удивительным, самым захватывающим и невероятным приключение в жизни каждого, кому повезло стать гостем Вечного. Это было событие, воспоминания о котором сохранялись до самых последних дней. О котором с воодушевлением рассказывают детям и внукам. При том, что те, разумеется, будут уверены, что предки их обманывают. Ну, или же. сильно преувеличивают то, что им когда-то довелось увидеть. Потому что поверить в подобное, на самом деле, почти невозможно. Даже тому, кто видел все это собственными глазами, со временем начинает казаться, что все это было лишь сном. Игрой в конец распоясавшегося воображения.

Квестеры, которым уже довелось повидать много такого, о чем другие даже помыслить боятся, оказавшись в Библиотеке, поняли, что ничего они в этой жизни еще не видели. Ну, или почти ничего. И, даже если каждому из них доведется прожить тысячу лет, и огромный мир, со всеми его пространственно-временными вывертами и бесчисленными измерениями, откроет им еще множество своих тайн и чудес, спрятанных в тех запасниках, куда вход другим запрещен, они вряд ли когда еще увидят что-то более удивительное и совершенное, всеобъемлющее и непостижимое, нежели Библиотека Страны Совершенства. Или, как предпочитал называть ее Вечный – Библиотека Центра. Кстати, оказаться хотя бы ненадолго в Центре Всего – тоже не последнее дело. Впечатлений – масса. Причем, все, по большей части, такие, что и словами не передашь. Рассказывать о Центре тому, кто никогда там не был – все равно, что объяснять слепому, что такое звезды. В принципе, понятно, а, по сути – не то.

Войдя следом за Вечным в пирамиду, гости оказались в неком неограниченном никакими плоскостями пространстве, затопленном мягким, совсем не режущим глаз, матово-белым светом, создающим ощущение легкой туманной дымки. Если где-то здесь и находились стены, то их не было видно. Даже пол под ногами казался некой пространственной иллюзией, вроде плоскости, замыкающейся на самой себе и таким образом уходящей в бесконечность.

– В первый момент вы можете почувствовать легкое головокружение или тошноту, – предупредил Вечный, – Но, не беспокойтесь, скоро это пройдет.

Слева от него в воздухе нарисовалась почти прозрачная треугольная панель с одной единственной большой красной кнопкой. На которую он и нажал.

Светящийся туман, окутывавший гостей, будто вихрем закрутился, окончательно смазав и без того не слишком-то отчетливую перспективу. Как и предупреждал Вечный, у людей возникло ощущения, что они находятся в свободном падении. Зунн даже взмахнул руками, пытаясь найти что-нибудь, на что можно было бы опереться. Длилось это всего несколько секунд. Затем светящийся туман рассеялся, и люди обнаружили себя стоящими на небольшой площадке, у которой, как и полагается, имелись пол и потолок. А так же, стены, отделанные полированными деревянными панелями с очень необычным, звездчатым рисунком годовых колец. Площадка представляла собой нишу, выходящую на широкую галерею, ограниченную высокими, резными перилами. Сделав лишь шаг вперед, гости обомлели от изумления. В первый момент все буквально лишились дара речи. Даже Брейгель не произнес свое обычное «Бамалама». Потому что передать словами впечатления от увиденного было невозможно.

Во все стороны, насколько только хватало глаз, в разных направлениях и под всевозможными углами, тянулись бесконечные галереи, между которыми были переброшены легкие, ажурные мостики. Чтобы попасть на галерею уровнем ниже или выше, нужно было подняться по винтовой лестнице, одна из которых находилось рядом с площадкой перехода. Стены же, вдоль которых были протянуты галереи, представляли собой бесконечные ряды книжных шкафов с полками, плотно заставленными томами – большими и маленьким, толстыми и тонкими, в бумажных обложках и в кожаных переплетах, расписанными от руки и инкрустированными золотом. На той галерее, где находились гости, книжные полки располагались в восемь рядов. Чтобы добраться до верхних нужно было забраться по приставной лесенке, ездящей на колесиках вдоль стеллажей. Среди книжных полок прятались небольшие ниши с подсветкой и удобными столиками, за которыми можно было полистать выбранную книгу.

Подойдя к парапету, Осипов посмотрел вниз. Разбегающиеся в разные стороны галереи и перекрещивающиеся на разных уровнях мостики уходили вниз, пока на невообразимой глубине не сливались в единую, плоную массу, из которой взгляд уже был не в состоянии вычленить отдельные детали. То же самое можно было увидеть, устремив взгляд вверх. Этот огромный пространственный клубок больше всего был похож на перенасыщенный деталями замок с неизвестной гравюры Эшера, в котором все лестницы и переходы, куда бы они не вели, неизменно возвращаются туда, откуда начались, и даже вода, текущая по желобу вниз, в конце концов оказывается на самом верху.

Вечный оперся согнутыми локтями о деревянные перила рядом с Осиповым.