Шаман-гора

Что такое? Я впервые видел смелую и бойкую на язык девчонку в таком состоянии. Неужели неприступная крепость готова распахнуть свои ворота и, выкинув белый флаг в виде непорочной простыни на новобрачном ложе, сдаться на милость победителя?

Н-да, дела. Оказывается, не только у нас с Луизой наметился заметный прогресс в отношениях. Наши друзья тоже приблизились к критической точке кипения.

— Ладно ужо, — неожиданно быстро сдалась Катерина. — Погодьте маненько. Счас на стол чегой-то сгоношим да и будем снедать.

— Во! — обрадованно воскликнул Степан. — Завсегда радостно любоваться на такую ласковую кралечку.

— Ах! Чтоб тебе! — вскрикнула Катерина.

Сказанные под руку комплименты окончательно размягчили строптивое сердце красавицы, и дрогнувший в руке нож вскользь чиркнул по указательному пальцу. На месте пореза вмиг выступила алая капля. Прижав пораненный палец к губам, она по-детски обиженно вскинула влажные ресницы, устремив свой взор на Степана. Тот в свою очередь, забыв обо всём, вмиг оказался рядом с пострадавшей. Неловко переминаясь с ноги на ногу, он силой отнял руку от её губ и облегчённо вздохнул.

— Тю! Напугала, скаженная. До свадьбы заживёт, — произнёс он повеселевшим голосом.

И не обращая внимания на неуверенное сопротивление девушки, приложил её палец к своим губам. Катерина свободной рукой попыталась оттолкнуть склоненную голову, но постепенно давление её руки ослабло, а ладонь украдкой затерялась в чубатых казачьих дебрях. Полностью отдавшись нечаянной ласке, Степан так и остался стоять со склоненной головой. Словно опомнившись, Катерина мельком взглянула по сторонам и, оторвав свою ладонь от головы казака, легонько хлопнула его по чуприне.

— Ты чегой-то? Пригрелся, словно кот. А ну ходи отсель, — прикрикнула она, пытаясь настрожить свой голос.

Но моего слуха явственно коснулось довольное урчание разомлевшей кошечки.

— Погодь, не трепыхайся. Счас зараз заврачую. Будет ещё лучшее, чем раньше. А ты пальчик к своим устам не прикладай.

Не гоже это, — проговорил Степан совершенно серьёзно.

— Пошто так? — встревожилась Катерина.

— Слюна у тебя дюже ядовитая. Заражение могёт приключиться. А там и отрежут, — продолжил серьёзным тоном Степан.

Смысл сказанного наконец-то дошёл до ушей Катерины.

— Ах ты, варнак лампасный! — воскликнула она в негодовании. — И как токмо твой язык поворотился на такие глупости?

«Всё, — подумал я, — пропал казак. Околдовала его девка.

Мелит языком сам не знает что».

Степан с испугом отпустил руку девушки и, не сводя с разгневанной красавицы глаз, неловко попятился назад. Шашка, висевшая на боку казака, эфесом зацепилась за растяжку от мачты и, крутнувшись в воздухе, сыграла кончиком ножен точно в лоб хозяину. Раздался глухой металлический стук. Степан замер на полпути, ухватившись пятернёй за лоб. В его глазах застыло недоумение.

Все присутствующие, до сих пор пытавшиеся отводить глаза в сторону, чтобы не помешать нечаянной минуте откровения влюблённых, честно попытались подавить рвавшийся наружу смех, но глупый и потерянный вид потиравшего свой лоб казака не позволил этого сделать.

Сначала прыснули девчонки, затем я, а под конец и мангрены растянули свои губы в сочувственной улыбке. Их природное воспитание не позволяло открыто смеяться над чужой бедой.

— Слава тебе, Господи, дошли до тебя мои молитвы, — давясь смехом, перекрестилась Катерина. — Щё, Стёпушка, поврачевать? — язвительно-заботливым тоном поинтересовалась она.

— Не, обойдуся, — пробормотал Степан, продолжая пятиться.

— Ну, гляди, а то я, ежели щё, то завсегда, — ласково промурлыкала девушка.

Степан, окончательно смутившись, споткнулся о стоявшее за его спиной ведро, наполненное водой, и под вырвавшийся на волю всеобщий хохот растянулся на мокром настиле плота. Полный разгром. И шах, и мат…

Я подошёл к недоумённо хлопающему глазами казаку и протянул ему руку.

— Вставай, бедолага. А то не ровен час уснёшь и примёрзнешь к брёвнам. Отдирай тебя потом, горемычного.

По всей вероятности, мой голос вывел Степана из ступора. Он резко вскочил на ноги и, глядя на наши смеющиеся лица, неуверенно заулыбался.

— Вот так да, — хлопнул он ладонями по ногам. — Умыла, язви её в коромысло, казака. Вчистую умыла.

— А щё я, ты сам, с Божьей помощью, сподобился. Пожелаете, я ишто водички достану. В Амуре её великое множество. Ужо на тебя-то, неумытого, хватит, — сверкнула Катерина глазами.

— Благодарствуйте, ежели что, то я сам об себе обзабочусь, — подстраиваясь под интонации катерининого голоса, слегка поклонился и прижал к груди руку Степан. — А ты бы уж не мытарила душу да поднесла стопочку. Не ровён час, наскрозь продует да болезня какая приключится.

— Щё с такой дубинушкой могёт статься?

— А ведь он прав, Катерина, — поддержал я казака.

— Ладно ужо, сидайте до стола. Полдничать будем, — наконецто сжалилась девушка.