Шаман. Книга третья

 С непроизвольной опаской, появляющейся после подобных неудач, я снова принялся карабкаться по скале. На этот раз медленнее и осторожнее... Солнце стояло высоко над головой, так что время до темноты есть, даже если время суток будет меняться.

 Скала всё же была не совсем отвесной, так что в некоторых местах я прилегал на неё, устраивая себе передышки; однако, разумеется, в такой неудобной позе толком не отдохнуть. Руки и ноги, несмотря на заговоры, быстро устали и начали болеть; грудь и живот оказались исцарапаны о неровности камня. У, м-мать вашу! Но нет уж, сдаваться я не буду... Стоит подумать о том, чтобы снова переться через тот снег, как становится зябко. Да и снова карабкаться... Хорошо хоть страха высоты у меня нет - с ним летать бы не смог, так что с "попаданием" он пропал.

 Я продолжал ползти по скале, стараясь не смотреть вниз - падать далеко... - или вверх - взбираться ещё долго... Камень упрям, а я упрямей. Ещё немного подтянуться... Уйй, палец... Заговоры ещё действуют, но они далеко не всесильны, а хватку кистей рук я никогда не разрабатывал, от чего сейчас и страдаю. Впрочем, невозможно узнать, что в жизни пригодится. Мне вон из земных знаний ничего не пригодилось... хотя у меня никаких глубоких знаний или умений и не было, н-да. Ещё немного правей и выше, и здесь можно чуток передохнуть, удобный выступ. Из своего родного, захваченного с Земли, мне пока что пригодились разве что упрямство и практичность... Но на них сейчас и держусь, не меньше чем на руках и ногах. И они так же напряжены и утомлены...

 Снова начала подтачивать волю необязательность выполнения того, чем я сейчас занят. В конце концов, так ли оно мне надо? У меня и так всё было неплохо... Как же сложно заставить себя делать что-то, что, в принципе, необязательно! Какой-никакой пряник у меня есть, но не помешал бы и кнут.

 Впрочем, кое-что подходящее на эту роль быстро нашлось. Жёны мои, чтоб их... Пока что у меня с ними перемирие в счёт обещаний, но если я не оправдаю ожидания и развития не будет... Н-да, ничего хорошего меня точно не ждёт. С другой стороны, если я буду достаточно силён, то смогу ими вертеть как захочу. Нет, вне моего поля зрения они всё равно будут делать, что захотят, но тем не менее... Против воли на моё лицо наползла улыбка. В принципе, это вполне реально, так что я ощутил прилив энтузиазма и несколько воспрял духом, да и передышка помогла. Ну-с, вверх!

 Новое предупреждение чувства опасности оказалось более острым; полагаю, из-за большей высоты. Я тут же замер, распластавшись по камню... однако это оказалось ошибкой. Камень под моей ногой с треском выломался из скалы. В последний момент я успел перенести вес на другую ногу и ухватиться-таки за выступ к которому тянулся, но сердце ёкнуло. Нет, когда я закончу с этим обрядом, нужно будет основательно отдохнуть и расслабиться. Блин, вернусь домой и всерьёз трахну Миэлу, заслужил... И Кроооргину... И Раптари, возможно...

 Мысли о подобной разрядке, с одной стороны, отогнали страх; но с другой стороны, прижиматься к камню стало несколько, гм, неудобно. Отжимает от скалы... А это сейчас совсем ни к чему. Я нашёл новую опору для свободной ноги и попытался расслабиться, выбросив из головы лезущие туда образы. Сам план, впрочем, нужно будет реализовать... Да.

 Избавившись - фигурально - от помехи, мешающей плохому танцору и скалолазу, я снова принялся подниматься. Боль в конечностях и усталость никуда не делись, восхождение давалось всё так же тяжело, но... Обещаю себе, если сейчас не доберусь до верха, устрою себе постельный карантин на месяц. Нет, даже на три... Совой клянусь.

 Клятва именем тотема - это серьёзно, так что... Есть за что бороться, чёрт возьми! Теперь желание сдаться не будет так давить. Я приостановился, размял пальцы одной руки, другой, и полез выше.

 Ещё несколько раз чувство опасности предупреждало меня о неприятностях; один раз я всё же сорвался, но сумел, сдирая ногти, вцепиться в камень и удержаться. Ой-ёй-ёй-ёй-ёй, больно-о... Однако падать было бы ещё больнее.

 Метр за метром, с передышками, позволяющими лишь сбросить долю усталости и размять пальцы, я поднимался вверх. Кажущееся после снежной равнины ощущение тепла давно пропало, и холодный камень студил тело, когда я распластывался на нём, чтобы отдохнуть; с другой стороны, солнце припекало спину и затылок. Холод, жара, усталость, бесчисленные царапины... В отличие от первого испытания, механически переставлять ноги было невозможно; здесь нужны сосредоточенность и осторожность, что делает продвижение ещё более сложным. Без назначения себе штрафа за невыполнение я бы уже сдался. Хотя, возможно, стоило сделать его побольше...

 Впрочем, хватило и этого. Когда моя рука, наконец, ухватилась не за очередной выступ, а за край скалы на вершине, я понял, что никогда в жизни не был так счастлив. Подтянувшись, я забрался на ровную площадку на вершине и обессиленно упал на спину, раскинувшись на прогретом солнцем камне с закрытыми глазами.