Шаман-Кот

"Нормальный материал. Можно работать.", — решил я, не совсем понимая, рад я этому или пока не очень. С одной стороны, мне все равно придется рано или поздно искать кого-то вроде нее. "Часики-то тикают!", — как однажды выразилась одна из моих не то чтобы мимолетных, но все же не слишком обременительных подруг в прошлом.

Аня слегка смутилась. Я покачал головой, слегка улыбнувшись. Представляю, как можно трактовать поток моих эмоций. Что ж, объясняться будем позже. Если до этого момента вообще когда-то дойдет. Пока ни в чем не уверен.

Сейчас же последний вопрос:

— Я могу прямо сейчас устроить тебя в хороший клуб, — пожимаю плечами. — Гарантирую, что спать с клиентами тебе не придется…

"… Если сама не захочешь рано или поздно!", — добавил про себя, порадовавшись волне ощущений от журналистки. Кажется, менять вторую древнейшую профессию на какой-нибудь из современных аналогов первой она не собиралась.

Вообще-то не имею ничего против. Это были бы ее проблемы, до которых мне бы не было особого дела. Вот и все. Однако для дальнейшей работы она бы не подошла.

— Хочу… По-другому. — Просто заявила она.

Мне достаточно. Услышал все что хотел.

— Теперь ты, Стас, — перевел взгляд я. — Ты зачем пришел сегодня?

От девушки пошла волна облегчения. А вот Королев натурально вздрогнул.

— Я хочу найти убийцу! — Явно громче чем нужно выкрикнул он.

Правда, кстати. Смешанная со страхом. И это чувствуют все. Парень об этом знает.

— Зачем?

— Он убил моего друга! — Все тот же громкий и уверенный тон…

Вот только в эмоциях… Нет у тебя друзей, Стас. И тебя это сильно гнетет. Даже вслух говорить уже не обязательно. Это становится очевидно всем. Ты это чувствуешь. От того тебе еще хуже.

Однако ты не встал и не ушел. Хотя никто не держит. И это ты прекрасно знаешь.

— Зачем? — Повторяю я спокойно.

Страх. Сколько страха…

— Я… Не знаю! Прекрати это!!!

Мажор уже еле сдерживает слезы. Не думаю, что тут есть что-то постыдное. В кабинетах психологов, говорят и суровые мужики порой рыдают как дети. А тут ему впервые пришлось увидеть собственные чувство, как если бы его поставили прямо перед ними.

А анечкиной осознанности, чтобы ответить на мой вопрос хотя бы себе, у него пока не хватит.

Что ж, мне и этого достаточно. Желай он кому-то кроме себя здесь зла, мы бы об этом узнали. Но он ненавидит только себя. Остальных поскольку постольку.

— Капитан, теперь ты. — Отвернулся я в сторону от парня, которого натурально била дрожь.

— Сразу напомню, что я сотрудник федеральной службы безопасности. — Серьезно произнес он. — Если я решу, что под влиянием этого… Вещества сказал лишнего, то буду вынужден сообщить… Соответствующим сотрудникам нашего ведомства.

Киваю.

— Зачем ты здесь?

— Убийство, — зло выдохнул он. — Не мог этот парнишка сдохнуть где-нибудь в другом месте?! Меня просто вытрахали уже все кто можно!

Волна внутреннего напряжения распространилась по кабинету. И столь крепко была сжата пружина внутри этого действительно сильного человека, что оставалось только удивляться, как его еще не порвало на части.

Думаю. Секунд десять.

— Почему ты так странно реагируешь на мои объяснения происходящего?

Вновь полыхнуло злостью, раздражением, ненавистью… "Детишки" аж поежились.

— Я… Это из детства. — Заявил он. — Не буду рассказывать.

Пожимаю плечами.

— Тогда я не буду с тобой работать.

Он знает — правда. И, судя по разговору с собственным начальством накануне, его такой вариант не устраивал.

— Сука! — Выдохнул он в моб сторону.

Судя по эмоциональному "окрасу" он искренне так считает. Имеет право. Почему бы и нет?

— Я жил с отцом в небольшом военном городке. Был у нас там дом один заброшенный. Я туда забрался. Мне лет восемь было. И… Мне показалось, что я увидел призрака…

Черта с два ты считаешь, что тебе показалось! До сих пор. Только признаться в этом не можешь даже сам себе.

— … Я сильно испугался. Мне было восемь лет! Я сбежал оттуда в ужасе. Нас было несколько. Остальные ничего не видели. И потом мне долго прохода не давали с этим чертовым "призраком".

Как интересно. Я по-новому взглянул на капитана. Теперь становилось понятно, почему именно его откомандировали на это дело в целом и на работу со мной в частности.

Мне этого достаточно. Последнее уточнение:

— Ты сможешь забыть на время о своей неприязни к "чертовщине" и работать так, будто ты действительно веришь в мои слова. При условии, что на результат это не повлияет?

Сотрудник конторы примолк. Секунд на тридцать. Потом кивнул. Последнее было излишним. Эмоции были вполне ясно читаемы.

Я развел руками.

— Ритуал еще действует. — Сообщил я негромко.

Повторюсь, нельзя войти в процесс так, чтобы тебя это не зацепило.

— А ты…

Первой начала Аня. Эмоциональный шторм от капитана можно было расценить как "Ой, дура!".

Но теперь отвечу я только девушке. И это тоже понимают все.

— Почему ты так отбрыкиваешься от… Всего этого? Ты мог бы многое иметь, но…

Заканчивать было не обязательно. Журналистка это поняла и примолкла.

— Страх, — негромко ответил я. — Ты когда-нибудь видела, как дорогому тебе человеку отрывают голову?