Шаманский бубен луны (СИ)

Тренера, вызывая у окружающих трепетный ужас, могли с вихрем умчаться с вершины к подножию горы, могли подготовить сильных, рискованных спортсменов, но не могли убедить школьников еще раз пройти по склону. Им осталось лишь с грустью наблюдать за тем, как ребята с чувством выполненного долга, в нетеплых продувающих пальто, в тяжелых родительских валенках, с закоченелыми руками в карманах уходили к остановке. За ними плелись клубы пара.

Зимнее солнце лениво. Не успеешь глазом моргнуть, как оно уже на закате. Разом стемнело, ушло в тень, покрылось тьмой, словно закуталось дымом коксохимзавода, В попытке продублировать солнце и хоть как-то разогнать могильную темень захолустья, зажглись уличные фонари. Круглая лампочка под металлической тарелкой звякала, бултыхалась на ветру. Она старалась уродливым, неровным светом высветить контуры деревянных домиков у подножия склона. К слову сказать, это напоминало зловещую картину из страшного фильма. Все шевелилось, дергалось и, для полноты ощущений, не хватало только душераздирающего хохота призрака, поднявшегося из могилы. Хотя и так всю неделю вместе с вьюгой кто-то ныл, стонал. Может, и правда это были они.

После пурги дорогу от базы до города очистили, теперь трактора урчали где-то на другой стороне горы.

Молодежь заполнила бревенчатую коробку автобусной остановки. Казалось, прятаться в ней гораздо теплее, чем стоять на улице. Но кому как. Ася была уверена, что в будке сифонит по-черному. Постепенно уставшие ребята подходили, прибавлялись. Похоже, физическая усталость никак не сочеталась с душевной. Здесь энергии было предостаточно, чтобы весь мир заполонить. Вот уж где можно позавидовать отсутствию застенчивости, стыдливости. Подруливали к остановке и бесконечно куражились над своими и чужими: салабоны, сопляки, шкеты. Класс на класс, девочки на мальчиков, возраст на годы. И чего неймётся? Сразу понятно, толпа заросла обидами, требовалось выплеснуть пар.

Ждать автобуса пришлось долго. Блага цивилизации, к примеру, автобус, приходящий по расписанию, никак не касались этого городка. Автобус мог прийти в любое время, если точнее, когда пропустит природа или вздумается водителю. И никто не роптал, не возмущался.

Но это обычно, а иногда всё же происходило чудо, вместо многочасового ожидания на трескучем уральском морозе, к остановке подкатывал старенький автобус и любезно распахивал свои райские врата. Если такое происходило, пассажир считал, что день удался и ему безумно подфартило. О таком случае, как о сказочной легенде, рассказывали на праздниках или пьянках.

Из горнолыжной базы вырулил старенький автобус ЛИАЗ. И уже было проехал, но в последний момент, взметнув облако снега, шумно притормозил. Дверь скрипнула и хлестко распахнулась. Пацаны пошли штурмом. Но не особо получилось.

В дверях, широко улыбаясь, появился Дрыщ. Оскалив желтые зубы в улыбке, зычно цыкнул.

— Спецрейс горнолыжной базы, на оставшиеся места берем только девушек.

Толпа тревожно загудела. Раздались недовольные высказывания.

— Топтаться всем, а возить только девок.

— Девушек, — поправил Дрыщ и, не реагируя на возгласы, вернулся на водительское место, положил палец на кнопку закрывания дверей.

Один из пацанов, оттянув полы полушубка в стороны, срываясь на девичий фальцет, заверещал.

— Ой, мальчики, пропустите.

Толпа оценила, загоготала. Тут же кто-то его заячью ушанку поменял на малиновую шапку Аси.

Ася поздно дернулась, шапка уже пошла гулять по чужим головам.

Масса нарастала, давила, словно провоцировала махач. — Спортики, выползайте, пошли постукаемся! Ссыкуны! Фанеру проверим. — Спортсмены сдерживались, оглядывались на тренеров. Один из школьников завелся. Поспорил со всеми, что возьмет автобус штурмом. «Лишь бы оказаться в нем, лишь бы уехать. Он был заложником своего желания, и он не сомневался, чья возьмет».

Казалось, чего проще, одолеть эту развалину. Забуровил локтями, разогнал девчонок и башкой воткнулся в живот Дрыща. Попытался обойти, Дрыщ перехватил за шиворот, вежливо спросил: — Куда? — Туда! — ответил паренек и полетел в сугроб.

Еще один рванул.

— Э-эй! — Дрыщ легко схватил его за воротник, словно отряхнул шапку. — Еще смелые есть?

Пристальный взгляд Дрыща сдерживал. Этот не пожалеет, хватанет за уши, раскрутит и метнет за гору, на коксохимическую свалку. Там точно автобусы не ходят.

— Пропускаем девушек.

Ася, не дождавшись чуткости и душевности от соплеменников, заработала локтями. Куда там! Толпа стояла как неприступная китайская стена. Кто-то стал подталкивать сзади. Оглянулась. Палаускас? Ах умница, ах красавица! Расталкивая пацанов, силком воткнул Асю в салон, нахлобучил ее же шапку, еще пропихнул пару девиц, и больше ему не позволили, оттеснили, отжали.

— Хватит уже свой гарем пихать, — возмутился фальцетом какой–то парень.

Пацаны поддержали обрывчатым хохотом.

Ася приветливо махнула Дрыщу. Тот оскалился в улыбке. Она оглядела салон острым взглядом, на Стаса озарилась светом.