Шаманы Байкала. Путевые заметки

Или вот рисовал я как-то район Александрии, и мне вынесли кресло, подали стол со свежесваренным кофе… Почему это происходило, если там так не принято?.. На такие вопросы простого и однозначного ответа никогда не дашь… Но дискомфорт был оттого, что запах тех мест и люди там меня дико раздражали, ведь это тоже о чём-то говорит. Их говор, одеяния и манеры меня убивали. Но ведь всё остальное было до боли знакомо, не требовались провожатый и переводчик. Естественно, меня всё это очень сильно заинтересовало, и с тех пор я стараюсь расшифровывать все свои воспоминания на листе.

А вот в Нью-Йорке у меня была сплошная бессонница, настолько мне там было дискомфортно, настолько меня генетически отторгала та земля, что надо было буквально сразу оттуда уезжать. Разве такое проигнорируешь просто так? А в Иркутске я чувствую себя как хозяин своей земли, понимаете. Но это не мешает мне смеяться над городом из-за нежелания совершенствоваться.

Прелесть нашего городка в том, что здесь этакая повсеместная вольница, но, конечно же, от этого изрядно устаёшь. Потому что, не имея порядка ни в строениях, ни в работе, беспорядок в итоге получается в умах людей. Никакой последовательности и безусловных традиций здесь просто нет. Если бы это было, мне, признаться, стало бы легче за свой город и за других, но, опять же, это метание во всём для художников хорошо. Но только для подготовленных художников, а таковых у нас очень немного осталось.

Впрочем, иркутское «хорошо» в искусстве так и останется иркутским. Только время и следующие поколения дадут заслуженную оценку всем процессам. А тем, кто создавал хорошее искусство, уже будет всё равно, хорошее оно или плохое. Но при этом так много художников рвётся за званиями и медалями. Часто это губительно. История это убедительно показала и доказала.

Спрашиваю:

– Можно сказать, что Иркутск – самый неклассический город из всех?

– Если сравнивать с Европой, то, безусловно, это так. Если же сравнивать Иркутск с мусульманским миром, то здесь есть, без сомнения, особый порядок. Но Иркутск – моя Родина. Я за него переживаю, я его очень люблю. Но когда любовь односторонняя – можно и устать. Мне кажется, что у меня и есть такое состояние – я просто устал… от своей любви к Иркутску. В этом смысле всё, как в классической литературе, выстрадано.

Другое дело, что с каждым годом не только я открываю массу несоответствий в самых необычных областях и сферах быта разных народов и стран. Лингвисты и историки очень любят копаться в этой области, но насколько это правда – почти всегда спорно. Мне же всегда интересно было констатировать и положить мысли на холст с упорядоченными символами и заряжать новое настроение. Это сразу снимает много вопросов и определяет другое направление мысли как проводника творчества. Всё это высвобождает массу толкований. Ведь каждый человек обладает своей разнообразной энергией, и он тоже сможет это всё выплеснуть на холст, на бумагу или запечатлеть в звуке. В итоге каждый выбирает ту форму, которую он подсознательно считает самой убедительной и могущей придать ему силы в дальнейшем. Каждый ведь живёт в своей тональности, обусловленной нашими предками, их историями жизни. Это как волны на Байкале: если на них смотреть с берега – все похожи одна на другую. А на самом деле, хоть они и составляют единое целое, все разные не только по форме, но и по энергетическому потенциалу. Ведь в чём всё-таки заключается развитие человека? Наверное, в преодолении, прежде всего. Для меня очень важен принцип не навредить ни в чём окружающим меня людям.