Шамбаров В. Антисоветчина, или Оборотни в Кремле

На пряжках поясов германских солдат писалось: “Gott mit uns” – “С нами бог”. Но какой бог?… В этой книге уже хватало всякого рода “совпадений”, но, думается, будет не лишним отметить еще одно. Нацистская партия родилась в Баварии. Там же, где была раньше штаб-квартира Парвуса, где он начал выпускать “Искру” и воспитывал Троцкого, собирая зародыш будущей партии большевиков. Там же, где зарождался марксизм. Там же, где возник и начал распространять свои учения орден иллюминатов…

Нет, я далек от того, чтобы утверждать о причастности к ордену Гитлера. Он был непримиримым врагом масонских течений, не без оснований обвиняя их в крушении Германии в прошлой войне. Но ведь и Ленин не принадлежал к масонским структурам, зато подходил им для выполнения определенных задач, и его деятельность умело подправлялась в нужном направлении. Впрочем, и Гитлер не скрывал, что многое перенимал у “предшественников”, он говорил: “Я всегда учился у своих противников. Я изучал революционную технику Ленина, Троцкого, прочих марксистов. А у католической церкви, у масонов я приобрел идеи, которых не мог найти ни у кого другого” [146]. Очевидно, были и те, кто “помогал” найти эти идеи.

Сами по себе теории, взятые на вооружение Гитлером, были для Германии не новы. Еще в начале ХХ в. здесь выработалась государственная идеология, которая базировалась на “трех китах”: пангерманизм, культ армии и культ кайзера. Фюрер не только перенял их, он завоевал популярность именно потому, что эти установки были привычны немцам. Пангерманизм проповедовал борьбу за “жизненное пространство”, задолго до возникновения нацизма германская молодежь горланила песню “Германия, Германия превыше всего”. И в рамках пангерманизма задолго до Гитлера внедрялись теории превосходства германской расы над “выродившимся” Западом и “варварским” Востоком, ее предназначении переделать мир и властвовать над ним [51, 189, 196].

В действительности все рассуждения о “нордической расе” являлись чистейшим мифом. Ни один народ не может существовать без смешения с другими, а немцы подверглись ему особенно сильно. Во-первых, население Померании, Восточной Пруссии, Силезии, Австрии составилось вовсе не из германцев, а из огерманившихся славян, обращенных в католицизм и постепенно утративших свой язык. Во-вторых, в 1618 – 1648 гг по Германии гуляла страшная Тридцатилетняя война, разные немецкие земли потеряли тогда от трети до трех четвертей жителей. После этого опустошенную страну заселяли оседавшие в ней наемники из демобилизованных армий – испанцы, финны, шотландцы, итальянцы, швейцарцы и т.д. Добавились и евреи, которые как раз в 1648 г. массами бежали с Украины и Польши от повстанцев Богдана Хмельницкого. Многие из них селились в Германии, смешивались с ее жителями и превращались в “немцев”.

В-третьих, Германия, до XIX в. разделенная на десятки мелких княжеств и “вольных городов”, предоставляла наилучшие условия для деятельности иностранных банкиров, предпринимателей, торговцев. Князья и городские магистраты, нуждаясь в деньгах, привечали их, давали льготы. И сюда ехали евреи, итальянцы. А в последующие времена у блестящих германских аристократов и офицеров материальное положение часто оказывалось совсем не блестящим. И чтобы его поправить, женились на дочерях еврейских бизнесменов.

Могли ли всерьез воспринять расовые теории, например, Манштейн (Левинский) или Гейдрих, чья бабка была еврейкой? И какие уж “нордические” признаки можно было найти у Гитлера, Геббельса, Гиммлера? Но и германское руководство понимало, что “правила игры” в значительной мере условны. После прихода к власти Гитлера, когда расовую чистку проводили в армии и на флоте, было уволено всего 7 офицеров, 6 курсантов, 35 унтер-офицеров и солдат [203]. И никто, конечно, не придирался по таким пустякам к могущественному банкиру фон Шредеру, чье происхождение, несмотря на приставку “фон”, было совсем не “арийским”. Однако эти теории имели важнейшее прикладной значение, оправдывая порабощение других народов. Поэтому принимались непререкаемой официальной догмой. В данном отношении нацизм был близок иудаизму, только с заменой “богоизбранного” еврейского народа германским.

Культ кайзера заменился культом фюрера. И любопытно, что Гитлер, как и Троцкий, не готовил заранее речей, но умел магнетизировать толпу. Причем “заряжать” ее не содержанием выступлений, а только непосредственным воздействием. Многие очевидцы сходились на том, что чтение текстов речей Гитлера не производило никакого впечатления. А когда слушали речь, это захватывало, возбуждало, воздействие шло на каком-то подсознательном уровне. Троцкий аналогичное искусство приобрел тоже где-то в Баварии, впервые оно проявилось во время революции 1905 г.