Шампанское по воскресеньям

Мне лишь осталось спросить его о самом главном.

– А каким образом всё вами рассказанное объясняет убийство госпожи Ревун?

Шеф не стал отвечать на мой вопрос.

– Сегодня мы практически доказали причастность Василия к убийству хозяйки коттеджа. Я в этом уже не сомневаюсь.

Я всё-таки решил дожать Юрия Львовича, окончательно потеряв чувство меры.

– А мотив? – нетерпеливо спросил я и с опозданием сообразил, что зашёл слишком далеко.

– Ну, милый друг, не всё сразу. Кстати, ты у меня ещё работаешь? – не моргнув глазом, спросил шеф.

Я растерялся.

– Тогда этот же вопрос адресуй самому себе, – сказал довольный Юрий Львович и лучезарно мне улыбнулся. – Найдёшь ответ – будь добр, поделись со мною.

Глава 20

Всё утро следующего дня мы с Юрием Львовичем проспорили по поводу дальнейших действий. Шеф настаивал на том, что самостоятельное расследование следует прекратить и сообщить официальному следствию наши соображения по поводу двойного убийства. Я же в связи с этим задавал ему простой вопрос: «Как вы собираетесь убедить следствие в том, что убийство Ревун и Лескова – дело рук Василия, не зная мотива убийства?» И добавлял не без иронии, что неподтверждённая фантазия Василия о его любовнице в Вешняках и наличие у него приличного пальто не могут являться основанием для ареста. И ещё я акцентировал внимание шефа на том, что придётся как-то объяснить необъяснимую для следствия агрессию Александра, направленную против Лескова, и это может вскрыть его связь с тёткой. А мы обещали, напомнил я, чужие тайны, не относящиеся к убийству, не раскрывать. На это шеф возражал, говоря, что наша первостепенная задача – снять с Александра подозрение в убийстве. А откроется ли при этом его связь с тёткой или нет – это уже неважно. Что же касается мотива убийства, то Юрий Львович, разумеется, не спорил со мной, мотив нам был не известен. Но он убеждал меня, что дальше мы самостоятельно двигаться не можем. Дальше надо делать обыск в доме Василия, затребовать от сотового оператора информацию, завязанную на телефоны любовников, и искать отпечатки пальцев в коттедже. И параллельно с пристрастием Василия допрашивать. Возможно, проводить эксгумацию тела. Но из приведённого перечня необходимых следственных действий мы ничего себе позволить не можем.

В общем, к единому мнению мы так и не пришли. Шеф мог, конечно, принять волевое решение в пользу своего варианта, но не стал этого делать. Мы договорились, что он сначала встретится с Жабиным и, пользуясь его посредничеством, выйдет на следователя. А дальше – как получится, по обстоятельствам: заранее предсказать поведение следователей было невозможно. Я же поеду в посёлок и встречусь с Василием исключительно для знакомства. То есть буду вести себя так, чтобы он не догадался, что мы подозреваем его в двойном убийстве. Юрий Львович с трудом согласился с этим. Он не верил в то, что очное знакомство с Василием может дать дополнительную информацию, косвенно подтверждающую нашу версию.

На этом мы с ним и закончили дебаты. Он позвонил Жабину и вызвал такси, а я незаметно для него, пока он одевался в прихожей, достал из сейфа Беретту и наручники и, пожелав ему удачи, поехал в посёлок на нашем стареньком Берлинго.

Через час я был на месте.

На въезде в Грибное меня встретили мои знакомые – Бугай и Лёха; они будто специально поджидали меня; погода была безветренная, светило солнце, и они курили у входа в домик охраны, запахнувшись в чёрные бушлаты.

– А теперь с какой целью пожаловали? – спросил Лёха.

– Я к Василию Фёдоровичу, поговорить.

– Смотри, как бы он не послал тебя куда подальше. Его уже достали допросами, – предупредил Бугай и с пульта поднял шлагбаум.

– Договоримся как-нибудь.

В этот момент мне в голову пришла интересная мысль, и я с безразличием в голосе спросил парней:

– Мужики, а Василий Фёдорович случайно не просил вас не рассказывать следокам, что он в ту самую ночь ходил к любовнице в Вешняки? Это чтобы его любовницу зазря не пытали, – пояснил я.

– Ну, было дело, – с неохотой сознался Бугай, не успев прежде подумать; судя по отведённым в сторону глазам, он тут же пожалел о том, что проговорился.

– И правильно сделали, иначе его окончательно бы замучили, – поддержал я Бугая.

Я въехал на территорию посёлка и остановил машину напротив дома Василия.

Из трубы вертикальным столбом поднимался густой белый дым, хозяин был дома; в двух окнах, выходивших на дорогу, занавески были задёрнуты. «Кухня и комната», – подумал я, подходя к калитке и на ходу проверяя содержимое карманов. Я позвонил в звонок, не рассчитывая на удачу: было маловероятно, что звонок проведён к сторожу. Второй раз я давил на кнопку до тех пор, пока дверь в сторожку не отворилась и из неё не показалась голова Василия. Возможно, это было совпадение – он увидел меня в окно.

– Вам чего?! – крикнул он недружелюбным надтреснутым голосом.

– Мы с вами уже виделись мельком. Я приезжал сюда с бабой Катей дней десять назад, если помните. Хочу с вами поговорить.

– А кто вы?

– Частный детектив.