Шандола

Двери отворились и в залу вошли слуги с подносами. На подносах теснились блюда с дымящимися угощениями, и мысли Пилата немедленно изменили свое течение. Друзья присели за стол, ожидая Амиель. Она явилась тогда, когда терпение Пилата было уже на исходе. На девушке красовалось длинное шелковое платье, ниспадающее темно-красными волнами, она была так красива, что Пилат на мгновение забыл о голоде. Амиель присела напротив Ирвина, избегая смотреть на юношу. Пилат первым взял себя в лапы:

– Приятного аппетита! – желчно отрезал он и принялся за еду.

Ужин проходил в молчании, не считая незначительных фраз, которыми перебрасывались сроут и Пилат.

– И вы уверены, что эта страна существует? – спросила Амиель, когда подошло время десерта.

– Нам остается только верить, – ответил Ирвин. – Мы должны найти Шандолу, иначе я никогда не смогу вернуться в Антару.

– Мне кажется, что ты и так туда не вернешься, – вмешался сроут. – Мудрый тебе все равно житья не даст.

– Я не хочу об этом говорить.

– Ладно, – Амиель устало прикрыла глаза, – сейчас вас проводят в покои для гостей.

– А можно нас всех в один?

– Что в один? – она недоуменно посмотрела на собаку.

– В один покой, мы привыкли все вместе.

– Пожалуйста, – она встала из-за стола. – Доброй ночи.

Она ушла, а друзей проводили в «покой» – просторную комнату с большой кроватью под пологом. Ирвин присел в стоявшее у стены кресло с витыми ножками и опустил голову.

– Ты чего, хозяин? – Пилат заглянул ему в глаза.

– Бедная Амиель, как мне ее жаль.

– Она не бедная! – немедля ощетинился пес. – Она богатая! Вон, какой домина!

Ирвин молча махнул рукой и, сняв одежду, забрался под одеяло. Сроут, тщательно расчесав когтями свою шерсть, устроился рядом, а Пилат, как всегда развалился на ковре.

– Всем спокойной ночи, – Ирвин задул свечу, – хороших снов.

– И тебе того же, – зевнули сроут и пес.

Уставшие за день, друзья сразу же крепко уснули. Ирвину приснилась Антара и бегающий меж хижин Мудрый, за которым гнался Куприян. На лету призрак размахивал лопатой и громкоговорителем Самсунга великого…

…Чей-то голос неумолимо вырывал из объятий сна.

– Вставайте скорее! – требовал голос. – Просыпайтесь! Просыпайтесь же!

– А? Что? – спросонок сроут ничего не мог сообразить.

У кровати стояла Амиель и трясла Ирвина за плечо. Юноша открыл глаза и недоуменно посмотрел на нее.

– Что случилось?

– Надо бежать! И разбудите, в конце концов, свою сторожевую собаку!

Пилат храпел, не обращая внимания на то, что девушка уже пару раз весьма ощутимо прошлась по его хвосту. Ирвин быстро оделся и слегка пнул Пилата в бок. Пес немедленно вскочил на ноги, изображая полную боевую готовность.

– Скорее! Скорее! – торопила Амиель. На ней снова был мужской костюм.

– Что произошло?

– Меня предали, весь замок кишит барклаями! Город горит, все погибло!

– А…

– Потом, потом, нельзя терять время! Еще можно уйти через подземный ход!

Они выскользнули в коридор и помчались за Амиель. Отовсюду слышался шум, крики и звон бьющихся стекол. Ирвин нес на руках сроута, не обращая внимания на когти, которыми от волнения вцепился в него Фантус, впереди сломя голову, не разбирая дороги, несся Пилат.

– Сюда, – Амиель заворнула за угол.

С разбега они едва не врезались в целый отряд барклаев. Маленькие, коренастые с гривами спутанных волос, они смахивали на троллей переростков.

– О, нет! – Амиель пыталась вырваться из десятка схвативших ее рук.

Тормозя всеми четырьмя лапами, Пилат проехал по полу и влетел в самую гущу барклаев. Несмотря на свой маленький рост, барклаи оказались очень сильными, и Ирвин не смог вырваться, как не старался.

– В башню их! – раздался чей-то мелодичный голос.

Амиель обернулась. В нескольких шагах стоял высокий женоподобный мужчина в длинных черных одеждах. Тонкие губы на холеном изнеженном лице кривились в ядовитой ухмылке.

– Лапрус! – задохнулась от гнева Амиель. – Так это ты меня предал, извращенец несчастный?

На щеках Лапруса выступили красные пятна.

– В башню! – закричал он. – В башню всех! Пусть подыхают там от голода! Медленно и мучительно!

– Нет! – забился в истерике Пилат. – Только не это!

Друзей поволокли куда-то по коридорам, а потом вверх по бесконечной лестнице. Барклаи затащили их в самую высокую башню замка, швырнули в небольшое тесное помещеньице и захлопнули двери.

– Удиви… потряса… порази… – от переполнявшего его негодования Пилат не в силах был договаривать слова до конца. Ирвин осторожно отлепил от себя намертво приросшего Фантуса и поставил на пол.

– А-а-а-а! – завопил вдруг пес, тыча лапой куда-то в угол. – Смотрите! Смотрите! А-а-а-а!

На охапке истлевшего сена лежало штук пять черепов и множество белых костей.

– Мы видим, – хмуро сказал сроут, – и незачем так орать. Успокойся.

– Поверить не могу! Поверить не могу! – повторяла Амиель. Она металась из угла в угол. – Этот гад! Да как он мог! Он жил здесь из милости! Только потому, что он знал моих родителей, я терпела здесь его мерзкую рожу!

– Тише, тише, – Ирвин взял ее за руку, – успокойся, пожалуйста. Надо подумать, как выбраться отсюда.