Шанхайский регтайм

Получив достойный отпор, враги поняли, что им с нами не справиться. Бросив убитых и тяжелораненых, они отступили. Воодушевленные победой, казаки желали преследовать противника, но мы - офицеры остановили их, так как погоня могла привести к катастрофе.

С момента первого залпа и до бегства разбойников прошло (я определил по своим часам) не больше сорока минут. Нам же показалось, когда мы обменивались впечатлениями, что бой длился не менее двух часов.

Выставив караулы, мы принялись считать потери. К великой нашей скорби маленький отряд за считанные минуты лишился десяти крещеных жизней: девять человек погибли от вражеских пуль, а одного драгуна понесла испуганная лошадь. Вместе с ней он и свалился в пропасть, где сломал себе шею. Раненых же по-странному совпадению тоже оказалось десятеро. Можно было бы сказать двенадцать, но царапины, полученные мной и поручиком Понятовским, вряд ли можно счесть полноценным ранением. После боя мое внимание обратили на глубокую ссадину, оставленную вражеской пулей на левой щеке, хотя к тому моменту, когда я обнаружил ее, кровь перестала течь и засохла. Разгоряченный боем я даже не ощутил, как меня задело. Можно сказать не рана, а пустяковая царапина.

Раненым стали оказывать помощь, а часть людей отправилась вылавливать разбежавшихся лошадей и ослов. Другие снимали вьюки с убитых животных.

Подведя итог нашим потерям, капитан позвал меня с собой осмотреть и допросить раненых разбойников. Далее я вынужден писать о вещах, которые до глубины души огорчили и расстроили меня, хотя человек я военный, далеко не сентиментальный. На войне, как на войне, но некоторые вещи вполне уместные для одних, остаются спорными для меня.

Когда мы подходили к тому месту, где лежали пленные, до нас донеслись ужасные крики. Мы ускорили шаг и через минуту увидели, что у двоих афганских разбойников перерезаны глотки, а третьего колет своим ножом казак... Нет, не буду называть здесь его фамилию. Как потом выяснилось, бедняга потерял сегодня двоюродного брата и был вне себя от горя. Капитан приказал ему прекратить, но тот не сразу послушался. Разбойник еще дышал, и господин Дуков проявил своеобразное человеколюбие. Достал револьвер и выстрелил разбойнику в сердце, чем прекратил его страдания. Затем подошел к другому афганцу, раненому в живот, и выстрелил этому бородачу в лоб. В голове несчастного образовалась огромная дымящаяся дыра, а камни под затылком окрасились кровью и сгустками мозгового вещества. Отвратительный поступок! Конечно, злодеи заслужили смерти, но марать свои руки... Не понимаю. Даже наш проводник, существо низменное и грубое, стал смотреть в сторону, когда господин Дуков направился к третьему разбойнику. Я же, наоборот, специально, наблюдал за выражением лица капитана. Оно побледнело, зубы прикусили нижнюю губу, а в глазах появилось выражение странного любопытства. Капитану явно хотелось убивать. Бр-р!

Не успел Дуков поднять свое оружие, как раненый с ужасом следивший за ним, громко закричал: "Не стреляйте! Заклинаю вас именем Иисуса Христа, не стреляйте!". В первый момент я не осознал, что разбойник кричит на английском. До господина капитана же это дошло по-видимому мгновенно, он сразу убрал руку с револьвером за спину, как гимназист, испугавшийся удара линейкой по пальцам.

С англичанином заговорили мы оба, почти одновременно. Через пять минут выяснилось, что странный пленник (он назвался Альфредом Прамером, эсквайером), будучи по-образованию геологом, служил у одного из индийских властителей. Прослышав о золоте, которое якобы находили в местных горах, раджа отправил Прамера на поиски месторождения, но во время одной из ночевок на его лагерь напали разбойники и захватили в плен. Слуг-индийцев продали в рабство, а его, узнав, что он - рудознатец, решили использовать по-назначению. Принялись таскать за собой по горам, чтобы указал место с золотом. Несколько недель инженер скитался вместе с похитителями пока те не устроили засаду на наш отряд.

Во время боя, увидев, что мы побеждаем, Прамер рискнул сбежать. Преследовать его не стали, так как разбойники были озабочены спасением собственных шкур. Когда он бежал к нам навстречу, то его левую ногу зацепила случайная пуля.

У господина Дукова рассказ британца вызвал явное недоверие. Он сразу отыскал двух казаков, нашедших раненого и допросил. Станичники в один голос ответили, что разбойник прятался за скалой, сопротивления не оказал и все время что-то лопотал по-своему. Ни винтовки, ни ножа при нем они не нашли, хотя сразу обыскали. Только пенковую трубку и кисет с табаком. Капитан распорядился вернуть трубку пленному и приказал сделать перевязку.