Шанс 2.0

И думаешь, что осталось во мне после их ухода? Пепелище. Хочется сказать: черные дыры. Как в космосе. Моя вселенная деформировалась. Сплющилась. И, не потому, что я себя нагнетаю, жалею, жалуюсь на судьбу. Нет. Я не делаю ничего из этого списка. Все это бесполезно. Да и у меня нет на это сил. Я не упала в бездну. Визуально. Но желания куда-то сразу улетучились. И ценность моей жизни снизилась почти до катастрофической отметки. Меня накрыло волной мощным ударом. Бум. И я не могу выбраться, хотя и пытаюсь. У меня все в порядке с самодостаточностью по объективным причинам. Но она не помогает – я не думаю о себе. Я чувствую себя пробитой навылет, состоящей из одних зияющих дыр, как дуршлаг… Год. Два. Три. Четыре. Сразу вспомнишь точность высказывания Льюиса Кэррола в его книжке про девочку Алису: Нужно бежать со всех ног, чтобы только оставаться на месте, а чтобы куда-то попасть, надо бежать как минимум вдвое быстрее!

Сейчас, когда я почувствовала, что во мне что-то сдвинулось с точки замерзания, я поняла, что настало время посмотреть на мою ситуацию глазами другого лица – Алины Демидовой, психолога. Она консультировала меня по интернету, когда не было сил выбраться из пучины. В нашей переписке, она деликатно помогала мне анализировать ситуацию, использовать различные методики, чтобы помочь себе. Написать письма горю, а потом от горя мне и … сыну. Я брала ручку и не могла написать ничего. Может теперь мне наконец-то удастся написать эти письма.

Дорога длинная. Я нашла в телефоне почту – переписку с Алиной и начала читать. Это оказалось тяжело. Но я настроилась на вдумчивое ее прочтение.

Прочтя переписку с Алиной, содержащей рекомендации для возможного использования мною, я задалась вопросом, почему я их не могла выполнить, несмотря на неоднократно предпринятые попытки. Ответ нашелся сразу. Большие эмоции, овладевшие мною, не давали мне этого сделать. Взяв ручку, я не могла написать ни слова захватившему меня горю. Мысленное возвращение к событию было мучительным. Мои чувства были мелочью перед мощью свершившегося факта. И своей тяжестью действительность давила меня, не давая дышать. Нет, тут не до письма. А в настоящий период я могу честно отразить свои чувства в виде письма горю? Нет, эта эпистолярная церемония явно не для меня в силу своей односторонности. Тогда что могло бы ее заменить? Я отложила приятие решения по данному вопросу, правда, пообещав себе вернуться к нему… при необходимости.

Два месяца прошло весьма плодотворно. И вот по календарю наступил последний день мая, а с ним похолодание, отбросившее Москву снова в апрель. И мой планируемый вечерний поход на открытие книжного фестиваля «Красная площадь» безапелляционно был перенесен на завтра. В правильности принятого решения я убедилась сразу, как только очутилась на Красной площади на следующий день. Семь вечера. Залитая солнцем огромная Красная площадь занята шатрами и рядами под книжную ярмарку. А вот и первый шатер рядом с Историческим музеем под названием «Библиотека». Раздается дружный смех. Народ удобно расположился в прозрачных креслах и слушает писателя. Интересно кто вызвал такую живую реакцию? Вот и ответ: на билборде со стилизованным изображением Спасской башни Кремля большие буквы: Денис Драгунский и его фотография. Писатель, одной рукой держа микрофон, а другой страницы текста эмоционально читает рассказ. Какая связь поколений. Моментально вспомнились знаменитые «Денискины рассказы» его отца Виктора Драгунского. А сегодня – прототип его рассказов, ставший сам уже известным писателем, читает свои произведения. Ступеньки вперед и уже новое действо. Актеры играют сцену из спектакля. Чуть далее – слышен рок. И вот и ряды издательств: «Эксмо», «Нестор-История», «Новое литературное обозрение, «Синдбад», «Российская национальная библиотека»…. Ряды книг издательств, выпускающих литературу для детей. Десятки издательств, тысячи великолепно изданных книг. Не избежав соблазна, я накупила книг на различную тематику.