Шанс #3

Игорь недоуменно смотрел на нее, думая, что все-таки испортил первое свидание своими бестактными вопросами про возраст. Фак, и надо же было так облажаться!

Лора грациозно, как пантера, встала из-за стола. Наклонившись к Игорю, медленно поцеловала в щеку, проведя пальцами по его светлой копне волос:

– Спасибо за отличный вечер. Надеюсь, скоро повторим.

На руке со свежим красным маникюром мелодично зазвенели браслеты, и парень, не веря свалившемуся счастью, поцеловал тонкое запястье прямо у своего лица.

На загорелой коже розовела маленькая татуировка с ядовитым цветком – олеандром.

* * *

Терминал для частных джетов, в отличие от основного аэропорта Сан-Франциско, был камерным и немноголюдным. И, разумеется, дорогим. Ева шла по элегантному холлу рядом с высоким Осадчим, стараясь не слишком удивленно озираться по сторонам.

– О, вот и Роджер, – Никита приветливо кивнул водителю, встречавшему их у выхода.

– Рад вас видеть. Отлично выглядите, даже загорели.

– Спасибо. Как там мой брат? Скучал без нас?

– Не думаю, – усмехнулся Роджер в пышные рыжие усы.

Уже знакомая белая Tesla ждала на стоянке, и как только двери плавно закрылись, Никита притянул к себе Еву и поцеловал в висок. Та смущенно посмотрела в сторону Роджера, но Осадчий только крепче обнял ее. Положив голову ему на плечо, девушка удобно устроилась и вытянула ноги. Глядя на серый тусклый пейзаж за окном, сложно было поверить, что еще несколько часов назад они любовались яркими, сочными красками острова.

Ева мечтательно закрыла глаза. Дни, проведенные на Кауаи, были наполнены жадными поцелуями, пьянящими ночами, искренним смехом, золотистыми рассветами и долгими разговорами… Все было настолько хорошо, что девушке время от времени хотелось ущипнуть себя: а не приснилось ли ей? Но легкий загар на коже, обычно такой белой, и тепло от прикосновений Никиты убеждали в обратном.

Гавайское солнце и соль океана словно расколдовали Еву: впервые в жизни ей хотелось не сбежать со словами «Я недостойна!», а наслаждаться настоящим, не думая о завтрашнем дне. Девушка без сожалений сложила в самый дальний ящик мысли о работе, документах, визах, недописанных текстах, возвращении домой… Улыбнувшись, она медленно пробежалась пальцами по руке Никиты, и в следующее мгновенье он уже целовал ее.

Mon Trésor встретил их светящимися окнами, как всегда безупречно подстриженными кипарисами в саду и свежесрезанными гиацинтами в вазах, украшающими атриум.

– Я отнесу вещи? – В руках у Роджера был массивный серый чемодан и еще один, поменьше, с изящными узорами.

– Да, ко мне в комнату.

Поймав удивленный взгляд Евы, Никита улыбнулся с едва заметной хитрецой:

– Ты против?

– Не то чтобы… Просто…

– И ты еще сомневаешься, после того, что между нами было? – с наигранным возмущением схватился за сердце Никита и шепотом добавил: – У меня самая удобная в этом доме кровать.

Ева рассмеялась и легонько поцеловала его в уголок губ:

– Хорошо, я только зайду к себе за ноутбуком.

В ее отсутствие миссис Эднанс навела идеальный порядок: все вещи, которые были куплены на Юнион-сквер в приступе спонтанного шопинга, аккуратно висели в гардеробной; на застеленной кровати – ни единой складочки, словно в дорогом отеле; тонкий и свежий запах вербены доносился из ванной комнаты.

Ева осторожно присела на кровать, стараясь не помять сложную конструкцию из подушек, пледов и покрывал. Впервые за последние несколько дней она осталась наедине с собой. Открыв ноутбук, девушка в замешательстве смотрела на папку с входящими сообщениями, понимая, что не имеет ни малейшего желания разбираться с почтой прямо сейчас. Одно из писем было от Натальи – хозяйки ее съемной квартиры. Странно, подумала Ева, ведь обычно все общение сводится к тому, что раз в месяц нужно перевести деньги на карту.

Отложив ноутбук в сторону, девушка задумчиво провела рукой по волосам. Ей хотелось хотя бы немного продлить гавайское приключение и не бросаться с головой в рутину.

Ева закрыла глаза и шагнула под душ, несколько минут слушая, как вода стучит по мраморному полу в тишине ванной комнаты. Прохладные капли скользили по обнаженному телу. Взяв в ладони немного лавандового бальзама, она медленно нанесла его на слегка золотистую кожу рук, и под струями воды перламутровый гель превратился в пену.

– Могу я присоединиться?

Никита стоял в метре от нее, и сквозь запотевшее стекло Ева могла видеть потемневшие от возбуждения глаза. Девушка кивнула, и он одним движением стянул майку и расстегнул джинсы. Еще секунда, и мокрые руки сжимали ее бедра – резко, требовательно, без всякой прелюдии, так непохоже на предыдущие ночи. В следующий момент Осадчий развернул девушку лицом к белоснежной мраморной стене, и она почувствовала, как твердый член уперся в ее ягодицы. Внезапность, скорость и явное желание Никиты заводили, и Ева выгнула поясницу, прижавшись к нему.